Даже среди молодых людей, чей новый культурный стиль, возможно, отвергает старую неестественную концепцию ухаживания, многие действуют тем же самым старым способом. Правда, молодые пары охотнее занимаются сексом, чем их предшественники.
Но мы не должны ожидать, что такие глубоко укоренившиеся культурные догматы, как значимость, придаваемая браку - и сексу будут забыты в течение десятилетия. Исследователи постоянно находят, что секс в университетских кампусах обычно моногамен и часто связывается с идеалом последующего брака. Физиолог Бернис Нейгартен отметил, что родители и дети зачастую мало отличаются в своих установках по отношению к сексу: молодые люди, кажется, испытывают те же самые сомнения и вину, которые чувствовали их родители, в то время как родители могут принимать проживание своего ребенка с кем-то, потому что обычно это предшествует браку.
Большая сексуальная активность в более молодом возрасте в сочетании с конвенциональными установками может быть обнаружена даже в средней и младшей средней школе, как показано в книге Роберта Соренсена "Доклад Соренсона: Подростковая Сексуальность в Современной Америке".
Так что, иронически говоря, в то время как секса становится все больше, кажется, что отношения зачастую более уравновешены и замкнуты, чем когда-либо раньше. Хотя секс обычно по-прежнему рационализируется убеждением себя в том, что возлюбленный является кем-то особенным, побуждение к преждевременному самоблокированию на самом деле увеличивается. В атмосфере, где люди чувствуют, что должны иметь секс, существует постоянная опасность того, что случайная интрижка может обернуться чем-то гораздо большим, чем то, что подразумевалось участниками.
Это может понадобиться для того, чтобы они могли оправдать свое поведение главным образом, перед самими собой. Сексуальный катализатор может превратить первое свидание в исключительные и постоянные отношения.
Гость на недавней свадьбе слышал, как мать невесты вспоминала о собственном периоде ухаживания. "Мои родители не позволяли мне выходить с Гарри, если я также не выходила с кем-нибудь из новых знакомых на этой же неделе", говорила она. "Так что я всегда выходила два раза в неделю, и у меня была куча времени, прежде чем я наконец вышла замуж за Гарри". Гость посмотрел на невесту, которая, в отличие от своей матери, прожила несколько лет с бойфрендом до того, как в двадцать один год выйти за него замуж. Все это время она не встречалась с другими мужчинами.
Она производила бледное впечатление рядом со старшей женщиной. Большее самоопределение, которым наслаждалась дочь, не принесло с собой более свободной, обширной социальной жизни.
Придавая такое же важное значение сексу, как и ее мать, она не имела внешних побуждений, которые не позволили бы ей связать себя в самый ранний из возможных моментов. У нее также не было такой живости, чтобы преодолевать внешние ограничения собственной энергией, и жизнь, которую она вела, была действительно необычайно консервативна.
Люди, которые достигли совершеннолетия после сексуальной революции, перевернувшей студенческую жизнь, не менее подвержены нажиму в сторону образования пары, чем те, кто был до них. Фактически, многие устремляются к серьезным обязательствам на еще более незрелой стадии своей жизни, чем это было прежде. Я вспоминаю о мужчине и женщине, определенных в соседние комнаты в студенческом общежитии, которые съехались в первый же год, никогда не встречались с кем-либо еще в колледже, поженились на последнем курсе и развелись через полтора года после окончания учебы. Обычно студент немедленно находит друга или подругу вне общежития, чтобы уберечься от соблазна знакомства с широким кругом людей обоего пола и выбора среди них того, с которым можно сблизиться.
Слова "У меня уже есть подруга" служат, как когда-то, для извинения человека, избегающего серьезного взаимодействия с кем-либо еще.
Однажды я пошел на ланч, который мой друг устраивал для группы студентов своего специального летнего семинара. Я спросил двух девушек о том, как они приспособились к жизни в кампусе. Они ответили мне просто: "Мы обе живем с любовниками, которых встретили здесь в первый же день". Я изумился тому, насколько люди могут быть небрежными или безличными в близких отношениях, чтобы выбирать того партнера, который доступен в этот день, и к тому же настолько скованными, чтобы общаться исключительно с этим единственным партнером.
Где-нибудь в потаенной части сознания этих женщин, должно быть, находилась модель их родителей, скрепленных со своим партнером выбранным обычно из практических соображений, иногда по прихоти, и очень редко рассудительно и в соответствии с чувствами. Изменения в обычаях, как я подумал позже, не обязательно производят изменения в сознании.
Сексуальная революция вызвала некоторую степень поведенческой адаптации, но это не могло освободить дух целого поколения.
Предвестия будущего
Теперь, когда так много аддиктивных молодых людей женаты, что будет с детьми, которых они воспитывают? Во-первых, мы должны заметить, что гипотетическая "послевоенная" семья, описанная в этой главе, все еще существует, так как никакая линия не отделяет одно поколение от следующего. Действительно, живучесть авторитарных допущений о воспитании детей у столь популярного современного консультанта, как Хейм Джинотт, показывает, что многие практики прошлого распространились и в настоящее. Семья середины двадцатого века породила всех аддиктов, описанных в наших историях.
И сейчас многие из тех же самых установок по отношению к жизни и к связям с другими по-прежнему передаются из поколения в поколение, хотя и под более приемлемыми ярлыками.
Правда, начиная с сороковых и пятидесятых годов произошла некоторая эволюция родительства. Многие молодые родители демонстрируют менее явные неврозы, чем это было десять тридцать лет назад, и ставят более сильный акцент на мирных, гармоничных отношениях в семье. Во время большего изобилия и повышения уровня образования, молодежь сегодня вообще уделяет больше внимания своим отношениям, а в родительской роли желаниям своих детей. Однако, у молодых людей существует постоянный аддиктивный паттерн, который заставляет нас быть осторожными в приписывании большого значения даже наиболее привлекательным и благонамеренным изменениям стиля.
В Аллене и Гейл, в молодой невесте, которая изолировала себя от жизненного опыта намного раньше, чем ее мать, в студентках, стремящихся понадежнее устроиться с любовниками в кампусе, мы видим свидетельства того, что людей все еще влечет друг к другу аддиктивная потребность в безопасности. Родители Вики были понимающими и опекающими, чему могли позавидовать многие молодые пары.
Тем не менее, эта опека душила мотивацию их дочери самой стать, цельным человеком. Новые родители сегодня так же напуганы, хотя более сдержанны, чем их собственные, и все еще передают детям свои страхи, которые снова будут источниками аддикции.
Они делают так, потому что аддиктивные тенденции очень глубоко вплетены в ткань нашего общества.
Даже совершенно новые социальные формы, которые призваны уменьшить чрезвычайную изолированность конвенциональной семейной жизни, не всегда служат освобождению индивидуального духа. В коммунах или у одиночек, живущих вместе на полупостоянной основе, самозащита может становиться целью настолько же легко, как в нуклеарной семье или в сексуальной связи. Однополые соседи могут исключать из своего маленького общества других и зависеть друг от друга из-за неуверенности и потребности во взаимной поддержке. Большие человеческие общности, иногда недвусмысленно называемые семьями, могут санкционировать асексуальность своих членов, эффективно исключая интенсивные отношения между любым членом семьи и посторонними. Человек, который выпал из социума на какое-то время, встретил старого друга и пригласил его в дом, где он теперь жил со множеством других очень религиозных Христиан.
Когда его спросили, как долго он планирует оставаться с этой группой, он ответил весьма искренне: "Пока я не женюсь на ком-то, подобном нам. В настоящий момент это наиболее безопасные условия, которые я могу найти".
Используя факты и впечатления, собранные Энди Портом и Джоном Паскалем из НьюсДей (в ряде газет, изданных в Мае 1974 г.), мы можем посмотреть, какому влиянию она подвергалась и что делала, когда управление ее жизнью попало в ее собственные руки.