Парное гадание


Парное гадание.
Редко какой семейной паре удается ни разу в жизни не поссориться. Но граждане, как правило, не склонны выносить сор из избы, и частенько в роли советчиков по примирению супругов выступают то мамы, то подруги. Тем не менее есть люди, готовые оказать профессиональную помощь в урегулировании возникающих семейных разногласий.

О своей работе корреспонденту Денег Елене Алеевой рассказала семейный психолог Юлия Синарева.
-- Как начиналась ваша профессиональная деятельность?
-- Начиналась она с Телефона доверия, куда я пришла сразу после института. Правда, взяли меня с условием: я должна была регулярно писать о психологии для журналов и газет. Работать было интересно, а поэтому очень легко.

Проработала там почти год, потом фирма прекратила существование. Но у меня уже появились свои клиенты из тех людей, что мне звонили.
-- Что такое семейный психолог?
-- Это психолог, который занимается любыми проблемами, связанными с семьей: проблемами супружеских отношений (в том числе сексуальными), связанными с детьми, взаимоотношениями разных поколений. В последнее время психология стала очень популярной, и если раньше за помощью к психологам в 95% случаев обращались женщины, то теперь соотношение женщин и мужчин сильно изменилось. По моим наблюдениям, сейчас это примерно 60:40.

Приятно, что мужчины все больше интересуются аспектами личных отношений, готовы что-то менять в себе ради сохранения семьи.
-- Существует ли формула семейного счастья?
-- К сожалению, нет. Но есть три признака, по которым очень легко определить, жизнеспособна ли пара. Во-первых, будущее должно обоим супругам представляться примерно одинаково.

Во-вторых, это наличие эксклюзивности, когда у каждого из супругов есть такие потребности, которые он предпочитает удовлетворять не в одиночестве и не с кем-то другим, а именно с этим человеком. Сюда можно отнести не только удовлетворение сексуальных потребностей, но и воспитание детей, наличие общих интересов. И в-третьих, высокая самооценка обоих партнеров: это когда я рядом с этим человеком сам себе нравлюсь.
Например, несколько лет назад у меня была такая пара. Пришли они ко мне совсем в критическом состоянии. Девушке было около 20 лет, молодой человек на шесть лет старше. Она только что закончила медучилище и собиралась учиться дальше, одним словом, хотела заниматься собственной карьерой.

Молодой человек уже давно работал и взгляды на жизнь имел весьма консервативные: был категорически против продолжения учебы в институте, хотел, чтобы жена стала домохозяйкой и родила ему детей. И таких нестыковок было очень много. Мы сидели втроем, и каждый из них рассказывал о том, какое будущее он себе представляет.

Для них стало совершенно очевидно, что договориться они не смогут. Девушка могла бы пойти на компромисс, но в таком случае ей постоянно пришлось бы чувствовать себя ущемленной. В тот момент они приняли решение развестись.

Через полгода мне позвонил знакомый, рекомендовавший этой паре обратиться ко мне, и рассказал, что эти двое остались очень довольны результатом: каждый из них пошел своей дорогой, при этом они остались друзьями.
-- Получается, что семейный психолог не обязан примирять супругов?
-- Это так. Люди могут обладать прекрасными коммуникативными навыками, они бесконечно долго могут идти на компромисс, но если отсутствует мотивация -- то, ради чего я все это делаю,-- ничего не получится. И если бы люди попадали на консультацию к психологу на более ранней стадии, многих семейных трагедий можно было бы избежать.
-- А на каком этапе взаимоотношений следует обращаться к семейному психологу, чтобы не доводить ситуацию до критической?
-- Теоретически средний возраст развода -- четыре года. То есть это срок с того момента, как одному из супругов приходит в голову крамольная мысль А не развестись ли нам?, до юридического оформления бракоразводных документов. Само расставание проходит в несколько этапов, на каждом из которых со стороны психолога может быть оказана определенная помощь.

Но в любом случае решение о том, расставаться или нет, все равно принимает клиент.


Условно таких этапов расставания три. Если клиент приходит ко мне, будучи на первом этапе, то есть когда он еще видит в отношениях много хорошего, ради чего стоит вместе жить,-- в такой ситуации помочь клиенту проще. Он еще не прошел через порог своего терпения, негативные эмоции еще не так сильны.
На втором этапе человек уже стоит на пороге и не видит плюсов в своей семейной жизни, но и сделать шаг вперед боится. На этом этапе чаще всего и застревают люди, которые внезапно остались без супруга: для них это полная неожиданность, удар, к которому они не были готовы. В этом случае моя задача -- либо попытаться вернуть того, кто уже на пороге, либо подготовить к расставанию того, кто еще к нему не готов.

Человек может либо очернять прошлую совместную жизнь, либо, наоборот, ее идеализировать. Тогда моя работа заключается в том, чтобы вернуть его к реальности. Это самый сложный этап, и часто он сопровождается различными депрессивными состояниями.
Третий этап -- когда человек готов идти вперед и при этом свое прошлое воспринимает вполне объективно, видит в нем не только минусы, но и плюсы. Этот этап практически не требует никакого вмешательства со стороны психолога.
-- Есть ли какие-то проверенные способы выхода из депрессии?
-- Обычно депрессивное состояние сопровождается жалобами на отсутствие сил. Человек говорит, что он ни на что не способен, что в его жизни ничего хорошего уже точно никогда не будет и прочая. Тогда эти гиперобобщения надо расшатывать. Лучший способ -- начать что-нибудь делать. Например, составить список из 100 самых мелких радостей: съесть пирожное, покататься на аттракционе, сделать педикюр -- и заставить себя сделать хоть что-нибудь.

И каждый день заново учить себя получать удовольствие.
-- С какими еще проблемами приходится сталкиваться семейному психологу?
-- Любые проблемы во взаимоотношениях. Как правило, многие супруги приходят с установкой: Если бы не ты, мы были бы прекрасной парой, то есть обвиняют друг друга во всех грехах. В качестве доказательств в ход нередко идут истерики, слезы, возгласы Посмотрите, с каким чудовищем я провела свои лучшие годы! и т. д. и т. п. И тогда мне приходится выступать в роли посредника или переводчика, как если бы люди разговаривали на разных языках.
На первый взгляд все конфликты возникают из-за чепухи, которая является внешним выражением чего-то более глубокого. Клиент может свято верить в то, что, если супруга не готовит завтрак или не встречает его с работы, значит, не любит, не уважает. В таких ситуациях я пытаюсь расширить представления клиентов о том, что можно считать доказательством любви, уважения и заботы.
-- А если говорить о проблемах, связанных с детьми?
-- В основе проблем ребенка, как правило, лежат отношения в семье. Ребенок часто является индикатором семейных взаимоотношений. И он готов на любые жертвы ради объединения семьи.

Ребенок будет тянуть одеяло на себя, чтобы объединить родителей. Нередко сложности в школе, проблемы с дисциплиной, болезни и фобии -- попытка привлечь внимание родителей или, наоборот, отвлечь их от собственных конфликтов. Частенько родители приводят ко мне ребенка со словами: он невыносим, сделайте с ним что-нибудь.

Одно из моих терапевтических правил таково: я никогда не работаю с человеком, который не понимает, зачем ему это надо, и ребенок не исключение. Моя задача установить с ребенком такие отношения, чтобы он тоже осознал, что ему в чем-то нужна моя помощь. Если у родителей не складываются отношения с ребенком, надо работать с родителями.

В таких случаях очень помогает провокативная терапия. Что это такое, поясню на примере.
Этой весной ко мне пришли родители, которые не могли приучить своего одиннадцатилетнего сына к чистоте и порядку. Поскольку семья жила в однокомнатной квартире, то выбора у них особенного не было -- за сыном постоянно приходилось убирать, так как все призывы родителей к чистоте он оставлял без внимания. Двадцать минут они взахлеб рассказывали о том, какой у них неуправляемый ребенок.

При этом каждый пытался вину за плохое воспитание переложить на плечи другого.
Я начала с предположения, что не бывает невыносимых детей -- бывают только слабые нервы. Если родители уверены, что их ребенок готов жить в свинарнике, в квартире сыну следует выделить территорию (пусть это будет граница, очерченная на полу мелом, либо специально постеленный кусок ковролина). Весь мусор, который сын оставляет на общей площади, разбросанная одежда и грязь тут же перекочевывают к нему.

Если ребенок пролил на кухне сок, в который вы уже наступили и очень хотите убрать, вы уточняете, какой именно сок и в каком количестве он пролил,-- и тут же идете и разливаете ровно такую же порцию на его территории. По мере того, как мы сочиняли с родителями все эти глупости, они заметно оттаяли, их глаза заблестели, они сели ближе друг к другу. А мне было приятно наблюдать, что к концу разговора они перестали обвинять друг друга, перестали стыдиться своего ребенка и поняли, что ко всему этому можно отнестись как к игре.

Потому что, если мы можем посмеяться над проблемой, она перестает быть для нас проблемой. В конце нашего разговора они спросили, можно ли и ребенку дать мой телефон на тот случай, если он придет в отчаяние от их невыносимого поведения и ему тоже захочется с кем-то поговорить.
-- Вы начинали консультировать, будучи совсем молодым специалистом. Не возникало ли со стороны клиентов недоверия?
-- Бывало. Понятно, что вопрос о возрасте -- это дежурный вопрос. В ответ на который, впрочем, всегда можно отшутиться и сказать, что мне уже давно за тридцать, просто я так хорошо сохранилась.

Если человек особенно придирчиво начинает расспрашивать о том, как у меня складывается семейная жизнь, какие у меня дипломы, сертификаты и тому подобное, и при этом остается напряженным, это уже сигнал, что в работе что-то не складывается и дело не в моем возрасте или имидже.
-- Бывали случаи, когда вы отказывали клиенту?
-- Я не берусь за консультирование, если мои ценности и убеждения противоречат убеждениям клиента. Естественно, я не работаю с клиентом, если он психически нездоров. (Если человек не говорит об этом напрямую, диагностировать признаки заболевания несложно.)
-- Сколько стоят консультации семейных психологов?
-- В среднем в Москве $25Ђ100 в час, в зависимости от специалиста и случая.
-- А как вы находите клиентов?
-- Это они меня находят. Помогают мои публикации, но в основном приходят знакомые знакомых. Вообще, я считаю, что для того, чтобы обратиться к психологу, нужно определенное мужество.

Далеко не каждый человек способен осознать, что он не в силах самостоятельно справиться с проблемой. Только за это клиент уже достоин уважения.
Статья опубликованна в журнале: Коммерсантъ-Деньги № 49 от 17.12.2002



Содержание раздела