Намерение попытать удачи


Намерение же попытать удачи у другого партнера вполне может в такой момент закончиться провалом из-за чувств вины по отношению к прежнему другу. В остальных случаях половой акт с другими партнерами идет на пользу. При соответствующей предрасположенности вытеснение желания найти другого партнера и попытка заглушить нерасположение к нынешнему может вызвать невротическое заболевание. Очень часто такой конфликт имеет следствием нарушение трудоспособности. Проявление заболевания заключается в том, что, не испытывая удовлетворения в действительности, больной ищет его в фантазии.

Поэтому в таких случаях легко возникает настойчивое стремление к мастурбации. Исход подобных конфликтов может быть весьма различным в зависимости от предрасположенности, характера длительных сексуальных отношений, моральных позиций — как партнера, так и собственных.
Наши предрассудки, коренящиеся в сексуальной морали, оказываются, как правило, причиной очень больших несчастий, ибо большей частью одна только мысль о ком-то другом воспринимается как неверность, как нечто неподобающее и т.д. Всем должно быть известно, что такие состояния являются абсолютно неотъемлемым элементом полового влечения, что они разумеются сами собой и не имеют ничего общего с моралью. Тогда бы, конечно, снизилось число убийств возлюбленных и супругов и случаев жестокого обращения с ними.

Отпали бы и многие причины душевных заболеваний, представляющих собой только недостаточный выход из ситуации.
До сих пор я говорил о трудностях, которые сами собой вытекают из длительных отношений. Прежде чем перейти к описанию дополнительных осложнений, происходящих под воздействием вмешательства экономических интересов, следует рассмотреть еще некоторые факты, являющиеся экономическими в широком смысле слова, но на самом деле представляющие собой идеологические феномены. Они оказывают затрудняющее влияние на развитие сексуальных отношений, которые еще не являются "браком".

Имеется в виду идеология моногамии, которую особенно ревностно поддерживают и отстаивают женщины.
Женщине нелегко дается расторжение длительных сексуальных отношений, даже если она и экономически независима. В этом случае так называемое общественное мнение чувствует себя призванным вмешаться в любое частное дело. Правда, сегодня оно уже закрывает глаза на внебрачную связь женщины, но легко приходит в ярость и клеймит как проститутку любую женщину, которая позволит себе вступить в связь с несколькими мужчинами.
Сексуальная мораль, пропитанная собственническим интересом, превратила в нечто естественное такую ситуацию, в которой мужчина "обладает" женщиной, женщина же, напротив, "отдается" мужчине. А так как обладание подразумевает честь, в то время как отдаться означает унизиться, у женщин сформировалось боязливое отношение к половому акту. Это отношение стимулируется авторитарным воспитанием, действующим в том же направлении.

Поскольку же для большинства мужчин обладание женщиной становится более доказательством их мужественности, нежели любовным переживанием, и предшествующее ощущение завоевания заглушает последующее чувство любви, постольку этот страх женщин получает трагическое оправдание.
Далее, девочка уже с молоком матери впитала заповедь о том, что позволительны сексуальные отношения только с одним мужчиной. Это влияние воспитания укореняется в сознании глубже и сказывается сильнее (так как оно неосознанно закрепляется под действием ощущения вины), чем половое просвещение, которое начинается слишком поздно. Нередко встречаются женщины, которые, несмотря на интеллектуальное превосходство, оказываются не в состоянии расстаться с нелюбимым мужем и отгоняют любую мысль об этом с помощью более или менее несостоятельных аргументов всякого рода.

Подлинный мотив, остающийся неосознанным, выражается примерно в таких словах: "Моя (мелкобуржуазная) мать выдержала всю свою жизнь в таком ужасном браке, значит, и я должна быть в состоянии сделать это". Эта идентификация с верной супругу матерью, живущей в моногамном браке, является в большинстве случаев самым эффективным тормозящим элементом.


Длительные сексуальные отношения, не оформленные браком, обычно не сохраняются на протяжении всей жизни. Чем раньше начинаются такие отношения, тем выше вероятность и, как легко можно увидеть, психологическое и биологическое обоснование того, что они распадутся быстрее тех, которые завязались в более позднем возрасте. Человек, если он не слишком угнетен своим экономическим положением, находится примерно до 30 лет в состоянии непрерывного душевного развития.

Только в это время интересы становятся обычно более прочными и долговременными. Тем самым идеология аскетизма и моногамии оказывается в резком противоречии с процессом телесного и душевного развития. Она практически неосуществима.

Это ведет к противоречивости всякой идеологии брака.
2. Проблема брака.
Описанные трудности длительных сексуальных отношений усугубляются экономическими связями и становятся в действительности неразрешимыми. Длительные сексуальные отношения, обоснованные биологическими и сексуально-психологическими причинами, становятся браком. Его идеологическим признаком являются церковные требования, согласно которым брак должен быть пожизненным и строго моногамным.

Хотя общество и ослабляет церковную форму брака, но никогда не доходит до его внутренних противоречий, иначе оно окажется в противоречии с собственными либеральными воззрениями.
В силу экономических причин обществу приходится сохранять приверженность институту брака, а следование либеральной идеологии должно было бы заставить его сделать невозможные выводы. Эта противоречивость наблюдается во всех без исключения научных и литературных трудах. Ее суть можно вкратце сформулировать следующим образом: браки как таковые плохи, но институт брака следует развивать и сохранять.

Первый элемент этого высказывания представляет собой констатацию, второй — требование. Первый соответствует фактам, второй — реакционной принудительной морали, для которой институт брака является неотъемлемым элементом.
В результате такого двойственного положения — констатация фактов с одной стороны, морализм с другой — авторы приходят к самой примечательной и наиболее абсурдной аргументации в защиту брака. Пытаются, например, доказать, что брак и моногамия являются "естественными" институтами, то есть биологическими явлениями. Вот и принимаются среди миллионов видов животных, ведущих, несомненно, неупорядоченную половую жизнь, усердно выискивать аистов с голубями и констатируют, что аисты и голуби моногамны — заметим, на время! — а следовательно, моногамия "естественна".

Эта констатация обосновывает идеологию моногамного брака, то есть при рассматривании проблем брака с биологической позиции тот факт, что промискуитет12 среди животных является правилом, остается попросту вне поля зрения.
Но данное обстоятельство нельзя все же игнорировать полностью, и тогда на вооружение берется аргумент, что человек все-таки отличается от животного и ввиду своего "высокого призвания" должен придерживаться брака как "высшей" формы сексуальных отношений. При таком подходе человек уже более не животное, а "высшее существо", обладающее врожденной нравственностью. А если так, то выдвигается лозунг "Бороться против сексуальной экономики!" — ведь она однозначно доказала, что врожденной нравственности не существует. Но, коль скоро нравственность не врожденная, она может быть только приобретена в результате воспитания.

А кто воспитывал? Общество или его идеологическая фабрика — принудительная семья, опирающаяся на моногамный брак. Тем самым форма семьи перестает быть естественным институтом и принципиально признается ее общественный характер.
Те же, кто выдвигает реакционные аргументы, настойчивы, они умеют обеспечить себе поддержку. Отлично, говорят они, брак — ни естественный институт, ни требование, вытекающее из сверхъестественного предназначения человека. Следовательно, он — общественный институт. Таким образом, они пытаются доказать, что люди всегда жили моногамно, и отрицают всякое развитие и изменение форм сексуальности.

Фальсифицируются даже данные этнологии, как это делал, например, Вестермарк, в результате чего приходят к заключению: если люди всегда жили в моногамном браке, то этот институт необходим и должен существовать для сохранения прочности человеческого общества, государства, культуры и цивилизации.
Но заметьте! Ссылка на прошлое при выдвижении такого требования, что само по себе является логическим заблуждением, следует не при наличии противоположных данных, тогда, например, придется признать, что наряду с моногамным образом жизни существовали полигамный и промискуитет, игравшие, конечно, большую роль из-за своей распространенности. Чтобы не учитывать этот аргумент, рассматривают проблему не с точки зрения вечности, а с точки зрения развития.

Констатируется развитие в направлении "более высоких" форм сексуальности, подчеркивается, что примитивные народы живут в состоянии животной аморальности, и отсюда делается вывод, что нам следует гордиться преодолением такого "анархического" состояния половой жизни.



Содержание раздела