ДИАЛЕКТИКА ПРЕДМЕТНОСТИ И ИЗМЕНЧИВОСТИ

Вторая сторона выступает как совершенно не самостоятельная в онтологическом аспекте. Ее существование целиком зависит от первой стороны. Только на этой стороне производственных отношений находятся все нетрудоспособные члены общества, а также его будущие поколения.

Именно на этой стороне возможно появление феномена односторонней эксплуатации, которая в чистом виде проявляется в праздности части трудоспособных членов общества, ограничивающих свое участие в производстве (присвоении) предметов природы лишь стадией конечного потребления.
Рискну высказать гипотезу: переходя от пары "труд – товар" к триаде "субъект – труд – товар", мы и теорию двойственности тоже должны дополнить, получив в результате примерно такую схему.

Присвоение \|	Абстрактный \|	Стоимость \|
Субъект	Труд	Товар
\| Хозяйствование	\| Конкретный	\| Потребительная стоимость

Схема 1. Расширение теории двойственности.
Иначе говоря, проблему диалектики присвоения и хозяйствования я бы предложил рассматривать в рамках расширенной теории двойственности. Пожалуй, разработка подходов к такой теории – одна из сквозных тем данной книги, которая лишь к концу приобретает более конкретные очертания. Здесь только отмечу, что в приведенной схеме есть одна большая неточность: добавка к традиционной паре "труд – товар" имеет в отличие от нее не особенную, а всеобщую форму.

Правильнее было бы написать: атомистический, относительно обособленный субъект, частное хозяйствование, частное присвоение. Но и это требует комментариев, которым не место в этой "разминочной" главе. Здесь же хотелось подчеркнуть именно всеобщий аспект теории двойственности К. Маркса, родившейся из анализа особого типа производства – товарного.
На схеме 2 представлены основные элементы производства материальной жизни общества, упоминавшиеся в этой главе. В последующих главах они будут рассмотрены более подробно.

Условные обозначения

– цикл обмена веществ между обществом и природой

– цикл воспроизводства материальной жизни

– цикл воспроизводства поколений людей

Схема 2. Производство материальной жизни общества.

Глава 2 ДИАЛЕКТИКА ПРЕДМЕТНОСТИ И ИЗМЕНЧИВОСТИ
ВВОДНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
В предисловии я уже предупреждал, что вторая глава – наиболее сложная. Для облегчения ее понимания хотелось бы добавить здесь несколько слов о моей общей позиции. Думаю, что длительная борьба партий материализма и идеализма закончилась в XX в. боевой ничьей. Отделение понятия материи от материальных предметов как всеобщего от особенного, начатое В.И. Лениным, – это не только развитие материалистической традиции, но и большой шаг к признанию правды идеализма и даже ненавистного В.И.

Ленину фидеизма. Правды, заключающейся в несовершенстве, неполноте "посюстороннего мира" как мира материальных предметов, конечного, тварного мира, "града земного".
Бог и материя функционально сейчас слились почти полностью: и то, и другое признается несотворимым и неуничтожимым; и для того, и для другого мир материальных предметов рассматривается как что-то вроде одной из форм проявления, существования всеобщего начала, весьма несовершенной, преходящей; в этом несовершенном предметном мире человек рассматривается как самое совершенное творение, наиболее близкое по своим качествам всеобщей "инстанции"; мерилом совершенства и в том, и в другом случае выступает степень индивидуальной свободы, понимаемой прежде всего как свобода от суеверий, ложных ценностей, абсолютизации тех или иных предметов, вещей, независимость от какого-либо давления "со стороны", от внешней причины, самодетерминация.
Когда-то К. Маркс в 1 тезисе о Фейербахе отметил, что идеализм имеет приоритет перед материализмом в разработке деятельной стороны бытия, но не знает чувственной предметности. Но начиналось религиозное сознание с тотема, т.е. чувственно-сверхчувственной предметности. Можно сказать, что материализм следовал за идеализмом в понимании ограниченности чувственно-предметной и вообще предметной формы бытия. Всеобщее начало сейчас связывается со спонтанной изменчивостью, а предметность – с особой сферой ее проявления.

В то же время отдельно взятый индивид, осознающий конечность своего существования, – это та предметная реальность, с которой должна считаться любая философская система, претендующая на внимание к себе со стороны человека.
Пожалуй, единственное заметное сейчас расхождение (в рамках обсуждаемой здесь темы) – в отношении к человеческому роду. Религиозному мышлению свойственно игнорирование специфики этого предмета. Вместе с этим на второй план отходит и проблема эксплуатации человека человеком. (В западной религиозной традиции эсхатология проводит непреодолимую границу между конечным во времени существованием человеческого рода ("конец света") и бесконечным трансфизическим существованием отдельно взятых людей.

В восточной религиозной традиции, чуждой эсхатологии, специфика человеческого рода теряется из-за представлений о возможности межвидовой инкарнации, воплощения одной и той же бессмертной души то в человеке, то в каком-либо животном.) Материализм же настаивает на уникальности этого предмета и на том, что продолжение его существования в рамках предметной формы существования материи в принципе ничем не ограничено, кроме действий самих людей. Отсюда нетривиальная проблема сочетания свободы индивида и необходимости продолжения жизни человеческого рода. Деформация проявлений этой свободы в условиях эксплуатации человека чревата фатальными последствиями.

Интерес к этой теме во многом и определил мой подход к материалу второй главы.

[Содержание 2-5 глав монографии в основном соответствует аналогичным главам диссертации на соискание ученой степени доктора экономических наук от 1993 г. "Человек в экономике: теоретико-методологический анализ", также представленной на сайте]

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Обычно читатель начинает знакомиться с книгой с конца, чтобы прикинуть, а стоит ли тратить на нее время. Поэтому при написании заключения приходится думать и о тех, кто уже прочитал текст и ищет в конце какого-то обобщения, выводов из всей работы, и о тех, кто пудинга еще не пробовал, но хотел бы вопреки пословице, ощутить его вкус. Учитывая это,наиболее принципиальную часть полемики я и решил вынести сюда.
Очень авторитетный (можно даже сказать, легендарный) исследователь античной философии А. Ф.Лосев придерживался правила: "Пока я не сумел выразить сложнейшую философскую систему в одной фразе, до тех пор я считаю изучение данной системы недостаточным". В качестве примера он привел фразу, в которой выразил "многотрудного и бесконечно разнообразного Платона: … вода замерзает и кипит, а идея воды не замерзает и не кипит, то есть вообще не является вещественной"35. Руководствуясь этим методическим правилом, свой собственный взгляд на мир я бы сформулировал в столь же банальной фразе: любая материальная вещь может исчезнуть, а материя – никогда.

Из этого положения я делаю вывод, который выглядит тоже довольно банально: материю нельзя представлять как вещь, обращаться с ней как с вещью, приписывать ей свойства, хорошо известные нам как свойства вещей.
Тем не менее этот вывод пока вряд ли можно считать банальным, поскольку он идет вразрез с весьма устойчивой традицией, насчитывающей не одну сотню лет.
К сожалению, нечто вроде аналогов такого переноса свойств с одного уровня на другой, предельный (всеобщий) часто встречается и в мышлении экономистов. Долгое время мы очень уж буквально пытались понимать выражения типа: "хозяйственный механизм общества должен работать как часы"; "при социализме все производство функционирует как одна большая фабрика"; "все определения труда Робинзона сохраняются в масштабах коллектива, общества" и т.п. Есть что-то надуманное, схоластическое, в том, что подобные образы принимаются за отражение объективной реальности или, что еще хуже, за образцы для ее "преобразования".

И вряд ли в экономической мысли можно легко освободиться от подобной техники мышления, пока она сохраняет достаточно прочные позиции в мысли философской, особенно в тех ее ответвлениях, которые традиционно рассматриваются как методологический фундамент экономический исследований.
На мой взгляд, единственное свойство, которое можно и нужно"приписывать" материи, и только ей – это ее неуничтожимость (и несотворимость, само собой). Других определенных свойств, атрибутов материя не имеет, а потому вторым после неуничтожимое™ ее "свойством" является неопределенность (полная, бесконечная и т.п.), изменчивость. Всякая же материальная вещь и определенна, и потенциально исчезаема.

Вопрос в том, в какой мере продолжение существования вещи или ее исчезновение зависит от ее собственных изменений. Особенно высока эта самозависимость существования у материальных тел, обладающих мышлением.
Самосохранение (при самоизменении) – это единственное свойство, которое "совершенным образом" присуще только материи. Вещи же, материальные предметы этим свойством обладают лишь "несовершенным образом". Несовершенство это, однако, может меняться в очень больших пределах – от полной невозможности продолжить существование за счет собственных изменений до контроля общества над производством собственной жизни.
При таком подходе представляется корректным говорить о законах сохранения, которым подчиняется существование определенных материальных тел и их совокупностей, о законах перехода от одной формы "самосохранения" предметов к другой, более совершенной, более самозамкнутой и одновременно более пластичной. Но называть их всеобщими законами развития природы вряд ли возможно.
Последовательное проведение такого подхода в сфере философской мысли выходит далеко за пределы моей компетенции. Поэтому в книге, особенно в гл. 2, нетрудно обнаружить элементы эклектики.

Например, предполагается, что закон взаимных переходов количественных и качественных изменений действует на уровне материи "в целом" (это дань традиции), а на уровне материальных предметов он лишь трансформируется во взаимопереходы количественных, качественных, экзистентных и относительных изменений отдельных предметов и всеобщей взаимосвязи изменений различных предметов. На самом деле категории "количество" и "качество" также вряд ли можно отрывать от вещей и "делегировать" их материи. Но данная работа – все-таки не философский трактат и я надеюсь не столько на снисходительность читателя-философа, сколько на его интерес к существу дела, к проблемам воспроизводства (самосохранения и саморазвития) человеческого общества.
Я надеюсь, что моя исходная позиция позволяет достаточно естественно, без насилия над эмпирическим материалом выйти на три типа воспроизводства – первичного, переходного и нормального, наиболее отвечающего "природе человека", точнее, человеческого рода как самого совершенного из несовершенных материальных предметов.
Поэтому данную работу можно рассматривать и как попытку политико-экономическо-го (со стороны способа производства материальной жизни) обоснования корректности идеи К. Маркса о трех крупных экономических общественных формациях.

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.42.С.32.
2 Там же. T.23. С.87.
3 См. там же. Т.20. С.321.
4 См.: Рикардо Д. Соч. М., 1955. Т. 1. С. 117.
5 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.23. С.87-89.
6 См. там же. С.87.
7 См.: там же. Т.46.Ч.II.С.214 (курсив мой.—Л.Г.).
8 Там же. Т.26.Ч.III.С.265.
9 Там же.Т.4б.Ч.П.С.214.
10 См. там же. Т.23.С.81-82.
11 См.: Нетесин Ю.Н. Воспроизводство человека: политико-экономический аспект. Рига,1988.С.48.
12 Маркс К., Энгельс Ф.Соч.Т.4б.Ч.1.С.27 (курсив мой.—У.Г.).
13 Ленин В.Й. Полн. собр. соч.Т.29.С.184.
14 Булгаков С.Н. Философия хозяйства. М., 1912. С.43-45
15 Ельмеев В.Я. Воспроизводство человека и общества. М., 1988.

С. 11.
16 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.42. С.47.
17 Там же. Т.19.С.408, 402.
18 Там же. Т.13. С.6 (курсив мой.—Л.Г.).
19 Там же. Т.23. С.85 (курсив мой.—Л.Г.).
20 Там же. С.90 (курсив мой.—Л.Г.).
21 Там же. С. 195 (курсив мой.—Л.Г.).
22 Там же. Т.25. Ч.I.

С.268 (курсив мой.—Л.Г.).
23 Там же. Т.I. С.562.
24 Там же. Т.23.С.6
25 См.: Политическая экономия. Учебник для вузов. М., 1988. С.48; Введение в философию.

Учебник для вузов. Ч.2. М., 1989.

С.428.
26 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.25. Ч.II. С.385 (курсив мой.—Л.Г.)
27 См.: Магx К. Le Capital. Paris, 1872. Р.10.
28 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.20. С. 150.
29 Булгаков С Н Краткий очерк политической экономии. М., 1906 С.7.
30 Архив К. Маркса и Ф. Энгельса. М., 1924. T.I.

C.415-416.
31 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.25. Ч.II.

С.354 (курсив мой.—Л.Г.).
32 Там же. Т.19.С.20
33 См. там же. Т.46. Ч.I.

С.459.
34 Там же. С.253-256.
35 Лосев А.Ф. Дерзание духа. М„ 1989.

С.208.

Содержание раздела