Общественная мораль устанавливается каждым государством


При этом ЕСП специально отметил, что не видит причины, по которой товар, законно произведенный и продаваемый в одной стране, не может поступать на рынок другой в рамках ЕЭС
Естественно, и в отношении целей, изложенных в принципах Кассис де Дижон, неоднократно вспыхивали споры, в которые даже втягивались инстанции вне ЕЭС.
Так, в 1985 г. слушалось дело ЕК против Германии. Последняя отказывалась допустить на свои рынки иностранное пиво с определенными присадками, ссылаясь на необходимость защиты здоровья населения.
ЕСП для выяснения истины обратился за помощью к Всемирной организации здравоохранения (Женева) и Организации по удовольствию и сельскому хозяйству (Рим), являющимся специализированными учреждениями ООН. Касательно другого элемента ст. 30 о том, что она применяется "без ущерба для последующих положений" Договора, можно метить, что речь идет о толковании данной статьи в контексте всего Договора и особенно о ее связи со ст. 36. В последней говорится, что "...положения статей 30 и 34 не препятствуют запрещениям или ограничениям на импорт или на транзит товаров, основанным на общественной морали, государственной политике или государственной безопасности; охране здоровья и жизни людей, животных или растений; охране национальных достояний, имеющих художественную, историческую или археологическую ценности; или на охране промышленной или коммерческой собственности.

Такие запрещения или ограничения не должны, однако, являться средством произвольной дискриминации или замаскированным ограничением на торговлю между государствами-членами".
Формулировка изложенной статьи позволяет, точнее, дает возможность в определенных случаях отклоняться от твердого принципа ЕЭС - обеспечить свободное движение товаров. Учитывая это, ЕСП однозначно определил, что тяжесть доказательства того факта, что принимаемые меры подпадают под действие ст. 36 Договора, лежит исключительно на стороне, принимающей эти меры.

Суд же оставляет за собой возможность убедиться, что согласно последней фразе статьи они не являют собой произвольную дискриминацию или скрытое ограничение.
Относительно оснований, которые по ст. 36 можно использовать для введения ограничений (запрещений) на импорт (экспорт), представляется необходимым сказать следующее.
Общественная мораль устанавливается каждым государством в Отдельности. Единого стандарта в рамках ЕЭС не существует. ЕСП, о своей стороны, также не претендует на роль главного моралиста.

Поэтому общее требование к ввозимым материалам состоит в том, чтобы подобная им продукция уже должна либо производиться в стране, либо продаваться. А это, в конечном итоге, устанавливают национальные власти. Компетенция ЕСП при необходимости состоит в уточнении, не прикрывает ли государство свои ограничительные меры во внутрисоюзной торговле ссылками на Общественную мораль.
Свою позицию ЕСП изложил в деле R v Henn and Darby (1981) АС 850, где речь шла о правомерности действий британской таможни, задержавшей груз порнографических материалов.
ЕСП признал, что действия таможни не нарушают ст. 30 Договора, поскольку материалы подобного рода не могут продаваться в Великобритании на законном основании.
С другой стороны, в аналогичном деле Conegate v Customs an Excise Commissioners (1986, ECR 1007) ЕСП принял сторону импортера. Речь шла о ввозе в Великобританию резиновых кукол, предназначенных для сексуального удовлетворения мужчин. ЕСП при этом отметил, что согласно британскому правопорядку, если бы такие куклы производились в Великобритании, чему не было препятствий, то такую продукцию можно было 6ы свободно продавать.
ЕСП не осудил и не одобрил положение в британском правопорядке, но дал понять, что нельзя просто так ссылаться на общественную мораль: закрепите нормы морали в законе, а потом на них ссылайтесь. В противном случае это уже не общественная мораль, а мораль отдельных чиновников.
Такие основания, как государственная политика и государственная безопасность, почти не использовались. Дело в том, что эти основания влекут за собой обязанность доказать, что имеет место серьезная угроза основам общества и государства.


В 1992 г. ирландское правительство пыталось сослаться на подобного рода угрозу, потребовав, чтобы импортеры нефти не использовали горючее на собственные нужды с ирландских нефтеперегонных заводов. При этом утверждалось, что поддержание жизнедеятельности указанных заводов существенно для национальной экономики. Попытка эта ни успеха, ни развития не получила.
На охрану общественного здоровья ссылались чаще и, скажем так, с переменным успехом. Вспомним случай с общественной моралью. ЕЭС не установило единых стандартов и критериев охраны общественного здоровья.

Значит, решающими оказываются национальные стандарты, которые должны быть в равной мер применимы как к чужим лицам, так и к своим.
Например, в деле Аргонеза, рассмотренном ЕСП в 1991 г, была выражена поддержка мерам испанского правительства, запретившего устанавливать вдоль автомобильных дорог щиты с рекламой алкогольных напитков. Основание: забота об общественном здоровье. Меры эти носили недискриминационный характер и иностранные фирмы не могли требовать больше того, что имеют их испанские коллеги.
С другой стороны, в случае Commission v UK (1982, ECR 2793) когда англичане пытались запретить импорт куриного мяса из Франции под предлогом, что мясо якобы заражено ньюкаслской болезнью. ЕСП нашел, что эти попытки находятся в противоречии со статьей Договора. Болезнь, кстати, так и не обнаружили.
Такое основание, как охрана национального достояния, вообще не использовалась. Скорее всего последнее пригодно для случаев, когда государство вознамерится запретить экспорт каких-то художественных ценностей по сделке собственника с иностранным покупателем. Такие ценности движутся через границы, но коллизий пока не возникало. Bkb они не представляют большой ценности или, скорее всего, государство предпочитает не ввязываться в тяжбы с частными лицами.

В конце концов, государство - это совокупность потенциально частных лиц, которые рано или поздно покинут государственную "лодку" и пересядут в частную.
Охрана прав интеллектуальной собственности относится также к прерогативе государства. С этой точки зрения территория Общего рынка поделена по национальным границам, что создает для институтов ЕМ и для ЕСП большую проблему. И действительно, смысл и дух актов ЕЭС требует интеграции, совместных действий, но все это останавливается у входа в границы национальной интеллектуальной собственности, которую извне даже проверить невозможно: есть ли она, нет ее, какова она? В таких условиях ЕСП приходится осторожничать.

ЕСП старается определить, имеются ли права на интеллектуальную собственность, а затем - реализуются ли они, и нужна ли им защита. В первом случае, когда национальное законодательство устанавливает такие права, ЕСП предпочитает не вмешиваться, а во втором случае определяет соответствие имеющих место действий (реализации прав) законам (правилам) ЕС.
Ha практике это означает: государство само, к примеру, определяет, что и как патентовать в рамках своих границ, но, запустив патент в производство, не должно препятствовать движению патента в другие государства в виде интеллектуальной или товарной (материальной) собственности.
Справедливо, кстати, отметить, что в отношении интеллектуальной собственности ЕСП имел в виду положения ст. 222 Договора, в которой определенно заявляется, что право ЕЭС ни в коей мере не ущемляет прав собственности. Иными словами, то, что имеете, не может быть затронуто нормой права ЕС, а если ваша собственность, в т.ч. интеллектуальная, начинает движение, то этим провоцируется действие соответствующих норм.

Следует отметить, что ст.ст. 30 и 34 Договора имеют прямое действие и не нуждаются в национальном механизме для их реакции.
И наконец, мы подошли к первому элементу ст. 30 о количественном ограничении.
Выше уже говорилось о том, что общий запрет на ввоз какого-либо товара составляет количественное ограничение. Таковыми являются сокращения физических объемов ввозимых товаров, что и составляет прямое ограничение. Но ограничение может быть косвенным, и это, пожалуй, представляет для нас большой интерес по простой причине: прямым образом конкретную правовую норму обычно не нарушают, а обходными путями пользуются многие.

Это имеет место в ЕС, и, несомненно, будет происходить и у нас, если страны СНГ станут действительно когда-нибудь интегрироваться.
Обходных путей изобретают много, но метод, как правило один: сохранить в неприкосновенности норму и получить нужный результат, иными словами, сохранить видимость законности действий.
В ЕС ЕСП выработал собственный контрметод, который идет не от нормы права, что казалось бы вполне логичным, а от получаемого результата. Но результат может быть и не обязательно физическим, ощутимым.
Для большего понимания рассмотрим дело, которое ЕСП рассматривал в 1981 г. и которое имело существенный правовой политический эффект.
Дело (249/81) было возбуждено ЕК против Ирландии. Ирландия, экономика которой в конце 70-х годов испытывала изрядные трудности, не могла выйти на нужный уровень конкурентоспособности.



Содержание раздела