Системы убеждений и глубинные убеждения


Но по мере своего старения они молодеют. Чем дольше они живут в доме для престарелых, тем больше крепнут их отношения с окружающими, тем больше привязываются они к своей семье.
Наконец, когда возраст начинает им позволять, они покидают дом престарелых, кто-нибудь награждает их золотыми часами, и они идут работать. Поначалу чувствуют, что уже сделали все, что могли.

Для них уже нет никаких новых направлений: работа им кажется скучной и утомительной.

Но чем дольше они занимаются своей работой, тем больше молодеют; у них начинает возникать все больше творческих идей, и чем больше интереса они проявляют, тем с большим энтузиазмом приходят каждый день на работу.
И наконец, работа становится похожа на романтическое приключение. Наступает такой момент, когда они уходят с работы и отправляются в колледж, где могут посвятить свое время самопознанию и поиску.
В этом мире студенты иногда голосуют за войны, поскольку на их войнах все происходит в обратном порядке: самолеты пролетают как в кадрах обратной перемотки над руинами, и эти руины вдруг взрываются мирными пейзажами, а все взрывы сжимаются и уходят в стальные капсулы, которые догоняют самолет и залетают в него. На земле эти капсулы извлекают из самолета, увозят, разбирают и вновь возвращают в землю, чтобы они никому никогда не причинили вреда.
А люди все молодеют, переживают полный сомнений подростковый возраст, не будучи даже уверены в том, что представляют собой. У них весьма смутное понимание о себе и о своих взаимоотношениях с окружающими.

Но поскольку все их взрослые воспоминания живы, они располагают ресурсами, помогающими им пережить это время.
Наконец, приходит их детство, и с каждым днем они глядят на окружающий мир все более широко открытыми глазами. Чувство удивления и восторга растет постоянно.

Их убеждения становятся с каждым днем все более общими, открытыми и неустойчивыми. Последние девять месяцев жизни они проводят в нежной и теплой среде, где все потребности и желания удовлетворяются без каких бы то ни было усилий с их стороны.

И все у них заканчивается мерцанием чьих-то глаз.
Иногда мне представляется полезным изменить образ нашего восприятия своей жизни. Учиться у сновидений и другими методами.

Возможно, сегодня ночью ваш бессознательный разум порадует и восхитит вас каким-либо особым даром, приятным воспоминанием или переживанием; или вам доставит особое удовольствие чья-либо компания, или возможность с детской непосредственностью поделиться с кем-либо своими чувствами или убеждениями.

И с этой же детской непосредственностью, которая является весьма ценным даром, быть может, вы вернетесь в эту аудиторию, в это пространство с чуточку более широко открытыми глазами, с чувствами, чуть более открытыми этому миру и чуть с большим запасом энергии для дел, которые задумали.
III. СИСТЕМЫ УБЕЖДЕНИЙ И ГЛУБИННЫЕ УБЕЖДЕНИЯ
Иногда ограничение, которое испытывает человек, проистекает из системы убеждений, а не из какого-то отдельного убеждения. И тогда вы работаете не с каким-то одним убеждением, а со множеством убеждений, подпитывающих друг друга.
В подобном случае необходимо осознать, что требуется несколько отступить и охватить взглядом всю систему убеждений в целом. Ограничение может также проистекать из убеждения более глубинного, чем убеждение о способностях.

Если у человека возникает убеждение, что вы намереваетесь причинить ему вред, а вы в это время стараетесь разложить синестезию на составляющие компоненты, то воздействие данного, находящегося на более высоком уровне убеждения о вашей идентичности будет гораздо более значимым, чем любые ваши действия. Вот поэтому и следует отступить на шаг и спросить: “Где находится данное ограничивающее убеждение?”
“Является ли им то убеждение, над которым я работаю, или это то, о которое я ударяюсь лбом каждый раз, когда пытаюсь что-либо сделать?”
Как сказал Альберт Эйнштейн: “Все следует упрощать настолько, насколько возможно, но не более того!”
Другими словами, если нечто требует сосредоточенности и времени, то этим и будет определяться его цена. Это уместные обязательства и капиталовложения.



Пытаться же найти “дешевый и сердитый” способ изменить что-либо достаточно важное и отнюдь не простое - не обязательно самая подходящая для этого стратегия.

Наложение повязки на инфицированный участок лишь усугубит заражение.
Именно на это я и хочу обратить внимание. Накладывайте повязку, если необходимо.

Но если пошло заражение, то лечить нужно уже иммунную систему.
В НЛП это очень важно. Я вовсе не хочу сказать, что все должно занимать много времени и быть как можно сложнее, но кое на что стоит затратить время и сделать так, чтобы не было “ни сучка, ни задоринки”.
Итак, каким образом вы обнаруживаете глубинное убеждение? Как определяете, что добрались, наконец, до нужного вам убеждения?

Как обнаруживаете убеждение, с которого следует начать?
Я не могу подходить к каждому и постоянно спрашивать: “Не назовете ли вы глубинное убеждение, которое вас беспокоит?”
Каким образом нам станет известно, что данное убеждение и есть то самое?
Утверждают, что изменение убеждений напоминает рецепт жаркого из тигра. Прежде всего, нужно добыть тигра - и здесь могут возникнуть определенные трудности!

В остальном же - ничуть не сложнее, чем жаркое из кролика.
Наверно поэтому следующий вопрос таков:
Каким образом скрываются убеждения?
Самое сложное в выявлении убеждений состоит в том, что о тех из них, которые оказывают на вас самое сильное влияние, вы, как правило, меньше всего подозреваете.
Это первое, с чего нужно начинать работу с убеждениями. При выявлении убеждений возникают четыре общих затруднения.

Прежде всего опишу вкратце каждое из них, затем перейдем к рассмотрению некоторых решений.
"Дымовая завеса"
Когда Джеймса Бонда начинают настигать преследователи, он нажимает кнопку и, выставив дымовую завесу, благополучно уходит от погони. Подобным же образом, особенно когда убеждение ассоциируется с чем-то весьма сокровенным или болезненным, люди часто выставляют "дымовую завесу".
Вам кажется, что все идет прекрасно. Вы беспрепятственно продвигаетесь к сути проблемы, и вдруг, ни с того ни с сего, пациент становится непроницаемым, все смешивается и никакой ясности не остается и в помине.
Вы подошли вплотную к убеждению своего пациента, и та его часть, что постоянно настороже, нажала кнопку. И вы оказываетесь в полном замешательстве и недоумении.
Когда случается подобное, то следует иметь в виду, что это не так уж и плохо. Это означает, что вы близки к цели.

Обычно в таких случаях я вынуждаю человека отвлечься от того, чем он занят в данный момент, и сосредоточиться на дыме, в какой бы форме он ни выражался.
Внезапно, как бы из ничего, может возникнуть чувство, которое говорит: “Все, дальше я идти не могу”. И это может служить дымовой завесой.
Дымовая завеса может быть и тогда, когда человек внезапно меняет тему и начинает говорить и отвечать невпопад.
Помимо того, что человек становится непроницаемым и уклончивымым, он может также полностью замкнуться в себе. И это тоже дымовая завеса.

Вы же должны четко осознавать, что это и есть та заветная дверца, за которой скрыто убеждение.
Однажды я и мой коллега работали с человеком, нацеленным на какие-то несложные поведенческие результаты. Сколько мы ни пытались добиться четкой, основанной на сенсорных восприятиях формулировки результата, не получали ничего, кроме неопределенности и размытых образов. Это и вправду напоминало дым.

Все окутывалось густым туманом, через который ему невозможно было что-либо разглядеть.

Поэтому мы перестали пробираться к результату и предложили: “Просто глядите на этот дым, сосредоточьтесь на нем. Дайте ему немного рассеяться и рассмотрите, что в действительности за ним скрывается.
Внезапно он почти забился в судорогах, вновь переживая ранее испытанное крайне эмоциональное глубоко врезавшееся в память воспоминание.
Однажды, когда ему было девять лет, он играл со своими приятелями в бейсбол и, наметив цель, готовился нанести удар, вкладывая в него всю силу и не замечая в азарте игры, что сзади бежит трехлетний брат одного из его друзей. Он ударить по мячу, но промахнулся, и удар пришелся в голову трехлетнего малыша, убив его наповал.
Теперь поглядите, как это было связано с тем, что он никак не мог определить результат: “Наметив цель и стремясь к ней изо всех сил, я могу промахнуться и убить кого-нибудь”.
Для него это было гораздо более сильным соображением, чем определение цели. Данный опыт укоренил в этом человеке ограничивающее убеждение, когда ему было всего девять лет и он не обладал необходимыми ресурсами для того, чтобы полностью его осознать.

И данное убеждение было вовсе не тем, какое следовало вынести из случившегося.

То, что случилось, было поистине трагично, но убеждение не должно было быть “я никогда не буду пытаться что-нибудь сделать”.
Заглядывая за дымовую завесу, вы часто обнаруживаете нечто гораздо более важное. Скоро мы вновь к этому вернемся и рассмотрим, каким образом следует действовать в подобных ситуациях.



Содержание раздела