Случай 2: саморазрушающий


К определениям гипнотических взаимодействий и связей, уже прочитанных вами, я хотел бы добавить:
гипноз это форма обучения. Идеи, верования, возможности, фантазии и многое другое могут быть "внушены" и, если они восприняты повторены несколько раз, то могут стать условнойрефлектерной частью вашего поведения. К тому же, в определенных обстоятельствах условная реакция может установиться с одной попытки, без повторений и "практики". Снова вспомним официанта. Мы никогда не "тренировали" его реакцию или мое "внушение", и все же спустя месяцы он среагировал.

Я верю, что всем видам поведения обучаются посредством своего рода гипнотических взаимодействий.

СЛУЧАЙ 2: САМОРАЗРУШАЮЩИЙ
Однажды ко мне прислали очень талантливого молодого человека. Его проблема состояла в "постоянном разрушении своих возможностей". До меня он два года лечился в официальной терапии. Его болезнь была вызвана характерологическим расстройством.

Ему также сказали, что у него есть склонность к социопатии и саморазрушению. (При этом он разговаривал скорее как психиатр, чем как пациент). Он закончил один полный год колледжа со средним баллом "4,0". После этого он пытался трижды закончить второй год, но изза своего мрачного настроения каждый раз проваливался.

Благодаря его очевидному таланту, его несколько раз приглашали различные компании. И это несмотря на то, что он не закончил колледж. Однако каждый раз, как ему оказывали содействие и его положение начинало стабилизироваться, он начинал пить, пропускать работу и в конце концов "взрывался".

Однажды он зашел так далеко, что набросился на своего начальника.
Этот молодой человек рос в строгой, европейского типа обстановке, где отец был бесспорным главой семьи. Он очень боялся своих родителей в детстве и, как большинство детей, верил, что они знают все на свете… Только будучи студентом колледжа он отважился задавать вопросы. Но что бы он ни спрашивал у своего отца, он встречал отпор, и часто его при этом наказывали.
Находясь в формальном состоянии гипноза (чем бы оно ни было) он видел совершенно ясный образ: его мать стоит перед ним, грозит ему пальцем и плачет. Он мог слышать ее слова: "Даже не пытайся быть лучше, чем твой отец". Он ощущал чувство страха и нависшей угрозы.

То, что его отец был отставным почтальоном, никогда не учившимся в колледже, возможно, но… ОЧЕНЬ ВАЖНО. Так как такой вещи как гипноз не существует, всего лишь совпадением является то, что каждый раз, когда он был близок к тому, чтобы опередить своего отца, случалось чтонибудь, что его останавливало. Он был очень хорошим мальчиком.

Он только делал то, что говорила ему мать.
Предположим теперь, что одна часть нашего молодого человека признает его таланты и потенциал и хочет их использовать, но одновременно другая часть говорит:
"Что ты пытаешься сделать? Быть лучше, чем твой отец, и потерять любовь твоей матери?" Этот конфликт может породить классический конфликт "принятия/ избегания". Чем ближе он к успеху, чем ближе он к тому, чтобы быть лучше своего отца, тем сильнее в нем действуют прошлые внушения и вызванные ими страхи. Чем дальше он отходит от использования своего таланта и способностей, тем сильнее его удачливая часть начинает его подставлять.

В результате стрессы, боль, страх и повторяющиеся провалы на любом пути, какой бы он ни избрал. Конечно, поскольку его мать не использовала хрустальный шар для погружения его в транс, то и гипноза не было… Но так ли это?
Теперь давайте вернемся к нашему эстрадному гипнотизеру. Мы можем представить, что он внушает следующее: "Когда я дерну себя за галстук один раз, вы поднимите левую руку. Когда я дерну себя за галстук дважды, вы опустите руку".

Мы можем определить это взаимодействие как постгипнотическое внушение, включаемое определенным визуальным толчком (дергание галстука). Человек приходит на вечеринку и видит женщину, которая странно на него смотрит. Его сердце начинает колотиться, желудок сжимается, ладони становятся влажными, он впадает в панику и убегает с вечеринки, говоря себе: "Я не могу с „этим" справиться (чем бы „это" для него ни было)".



Если мы отступим и исследуем это взаимодействие, то мы можем сделать вывод, что чтото, "увиденное" им в ее облике, включило его ассоциации. Здесь это сделало то, как она на него смотрела (совсем как гипнотизер, дергающий себя за галстук). На самом деле его реакция могла иметь мало или совсем ничего общего с реальной ситуацией.

У женщины могли быть просто больные глаза, и она смотрела на него "так", потому что испытывала беспокойство. Др Макс Гамильтон (1955), описывая состояние беспокойства, утверждает:
"Пациент, страдающий от тревоги, может быть не в состоянии описать ситуацию, которая вызвала это беспокойство, то есть ему может казаться, что его беспокойство беспричинно".
Это осознание отношения прошлого опыта к опыту настоящему является фундаментальным, так как оно подразумевает, что каждый сознательный опыт модифицируется прошлым опытом, то есть действительное событие частично определяется прошлым опытом. Это эквивалентно утверждению, что никакая эмоция не испытывается дважды в одном и том же виде. Таким образом, все поведение, включая его эмоциональный аспект, является как бы "заученным".
Я твердо верю, что наши проблемы и ограничения (так же как и успешные отношения и поведение) являются результатом некоторой формы гипнотического воздействия. В курсе семинаров "Клинический гипноз:
Инновационные методы (R)" я демонстрировал, что так называемые "гипнотические явления" могут быть вызваны не только посредством слов, но и выражениями лица, позами тела, определенными интонациями, так же как и просто взглядом. Эти эксперименты привели меня к заключению, что гипноз это способ' связи, который не ограничивается только словами, но принимает множество форм.

Я НЕ МОГУЯ НЕ БУДУ
Если в вашем кабинете появляется человек и жалуется на разные несчастья: у него конечная стадия рака, его жена сбежала с молочником, его сын преследуется за убийство, банк только что лишил его права на дом, то мы можем согласиться с тем, что все эти проблемы реальные. При этом можно честно сказать, что в порядке вещей будет логическое решение этих реальных проблем. Где он может лечиться от рака? Как он может получить необходимый юридический совет?

Однако средний пациент, приходящий в клинику, не слишком страдает от таких "реальных" проблем. По всей вероятности их реальное положение не слишком отличается от положения большинства людей. И все же эти люди могут быть беспокойны, подавлены и даже проявлять себя как психопаты. Если мы будем считать вероятным, что их теперешние проблемы являются результатом какойлибо формы гипнотического взаимодействия, то тогда эти проблемы уже не основаны на логике или реальности (как в случае с человеком, убежавшим с вечеринки, потому что "она" на него "так" посмотрела).

Попытка применить логические решения к нелогичным проблемам (и возможно гипнотическим) это помоему НЕЛОГИЧНАЯ терапия.
Человек говорит своему терапевту: "Я никак не могу подойти к женщине!" Очевидно, он видит, как другие мужчины обращаются с женщинами. Если терапевт говорит: "Вперед, Джон, другие же общаются с женщинами. И ты встречал в своей жизни женщин. Ты должен попытаться снова", то этот терапевт просто тупица.

Джон, возможно, сам знает все "это" и, несомненно, уже слышал этот "логический совет" раньше. Если бы логика была ответом на его вопрос, он сам решил бы свою проблему и потратил бы деньги на более интересные развлечения, чем терапия. Насколько логично для человека поднимать руку, когда гипнотизер дергает себя за галстук?

Почему не быть нелогичным? Предложите человеку пойти и получить отказ по меньшей мере от десяти женщин, но отнеситесь внимательно к его реакциям. Поль Вацлавик (1978), рассматривая конфликт логического выхода и более творческого подхода утверждает:
"… Это также разоблачает неприменимость процедуры, которая в основном состоит из перевода аналогового языка на цифровой язык объяснений, аргументов, анализа, конфронтаций, интерпретаций и тому подобного, и которая изза этого перевода повторяет ошибку пациента, ищущего помощи в первом попавшемся месте вместо того, чтобы изучить язык его правого полушария (гипнотический) и использовать его как широкую дорогу к терапевтическим изменениям".
(Для тех, кто хотел бы иметь более полное описание нелогичных методов, я рекомендую замечательную книгу доктора Вацлавика “The language of change”).
Я уверен, что гипноз это "язык правого полушария" и, следовательно, это широкая дорога к терапевтическим изменениям.

СВЕНГАЛИ И ТРИЛЬБИ
Если мы начинаем понимать, что слова и другие формы связи могут заставить личность обратится внутрь себя и создавать мир из галюцинаций, на который эта личность реагирует, значит мы расширили нашу концепцию самого гипноза. Если эти галюцинации это мир, в котором возможности выбора ограниченны или исключены, и человек обречен реагировать определенными способами, то у нас появляется лучшее понимание гипнотических внушений и явлений. Конечно, найдутся те, кто скажет: "Это не может быть гипнозом.

Человек не был в трансе, ни на ком не было плаща, никто не держал хрустальный шар". Но вот вопрос для Вас, читатель: "Когда жили Свенгали и Трильби? [3]". Для тех из вас, кто не уверен, ограничим временные рамки сегодняшним днем и какимнибудь моментом в прошлом. Не угадали? На самом деле Свенгали и Трильби никогда не жили.

Они были плодом писательского воображения. И все же есть много людей, которые загипнотизированы их реальностью. Но конечно, как бы не забыть: такой вещи как гипноз не существует,… или, возможно, все это гипноз.



Содержание раздела