Устроение 3


 

Итак, рассказ о творении Мира будет вестись через рассказы об Устроении, Управлении, Руководстве и Начальстве как о по­нятиях, обычно скрывающихся за внешними действиями лю­дей, творящих экономику.

Естественно, по сути, все это — взгляды мазыков (так назы­вали себя те старые офени, у которых я вел свои этнографичес­кие сборы), но в моем переложении на понятный язык совре­менного бизнеса или предпринимательства.

Начну с Устроения. Обрисовать Устройство мира — это обо­значить ту «архитектуру», которая позволяет жить и действовать в мире. Именно «архитектура», то есть устройство мира, обеспе­чивает течение и взаимодействие присутствующих в нем сил.

При этом мы имеем перед глазами два образа возможных миров — Мир-природу и Мир-общество. Устройство экономики сообщества, как и устройство любого предприятия, безусловно, должно соответствовать устройству общества и описываться в том же языке. Взять хотя бы пример с устройством русской деревни. Деревня — это мир, община, но это одновременно и сельскохо­зяйственное предприятие, и место жизни, и храм, точнее, храмовый комплекс, как это принято называть в науке.

Если мы приглядимся к тому, как устроен мир-общество, то увидим, что он имеет одну задачу — обеспечить выживание лю­дей в мире-природе. И если попробовать нарисовать условный образ этого взаимодействия, то я бы избрал пирамиду на плос­кости. Плоскость эта — Земля, из которой извлекаются жизнен­ные силы. И даже если многим кажется, что их предприятия не имеют никакого отношения к Земле и извлечению чего-то из нее, они все-таки занимаются перераспределением Земных жиз­ненных сил. Просто они отстоят от начала цепи перераспределе­ния слишком далеко. Так сказать, занимают слишком высокое место в пирамиде. Пирамида же — общественное распределение этих сил и, соответственно, мест в обществе, соответствующих имеющимся силам.

При этом в самом низу находятся те, кто непосредственно извлекают силу из Земли (в самом широком смысле этого сло­на), затем те, кто их обслуживает, затем те, кто перераспределя­ет силу, а затем те, кто правит, то есть следит за соблюдением определённых правил перераспределения. Если мы вспомним от­ношение городского щеголя к крестьянину, то уже в былинах пне выражается словами: Мужик простой, червь земной! И чем больше от земли в самом материальном смысле этого слова, чем иллюзорнее то, с чем приходится иметь дело, тем больше силы.

1 никое правит грубым. Биржа, где работают даже не с бумажны­ми деньгами, а лишь с неким набором символов, оказывается местом чрезвычайной силы. Гораздо более мощным, может быть, чем все «места силы» индейских колдунов и шаманов. О силе иллюзии нам еще не раз придется говорить. По-русски она назы­валась морок.

При этом непосредственно извлекающие силу трудом своих рук считают, что работают, трудятся только они, а все, кто вы­ше, — бездельники и воры. Те, кто выше, считают, что «работать головой» труднее. И этот труд должен оплачиваться выше. И судя по всему, это общее мнение, потому что и сами «работяги» при всей их ненависти к «высшим классам» хотят, чтобы их дети учились и занимали места повыше. Это еще одно свидетельство того, что настоящая сила воспринимается в этом мире как нечто чрезвычайно тонкое и плохо уловимое телесным видением. По­этому она, предположительно, должна жить в иллюзорной, то есть плохо уловимой части мира. Совершенно очевидно, что спо­собность прозревать, видеть силу сквозь ее материальные вопло­щения, которые, кстати, единственные на самом-то деле ее со­держат, дает нечто большее, чем возможность обладать «предметами силы». Она дает возможность не хранить, а извле­кать силу из ее источников и использовать ее, управлять ею для своих нужд. Вся экономика стоит на этом. И промышленность всех видов, безусловно, занята извлечением силы. А то, что сто­ит над нею, — управлением и использованием силы. И ничего, кроме силы.





Содержание раздела