Производство 4


Я предлагаю действительно посчитать прибыль на одного постановщика задач, если он все делает сам, но выполняет лишь один заказ за единицу времени, и если он отдает большую часть прибыли по заказу предприятию, но зато высвобождает время и может вести несколько заказов. Наш опыт работы в Авалоне по­казал, что за первый год существования предприятия зарплата ведущих постановщиков превысила доход бывших хозяев фир­мы, когда она была маленькой, в полтора раза.

В настоящем деле, если действительно хочешь стать бога­тым, надо платить за все. что делают для тебя люди. Мы, в Рос­сии, привыкли делать вид, что не замечаем, как на нас работа­ют. Труд — это только то, что делаю я, потому что мне трудно и я устаю! А если другой делает не то же, что и я, так он вроде как бы и вообще не трудится. Для утонченной личности программи­ста, к примеру, крайне разрушительно допускать мысль, что его мама, кормя, моя и обстирывая его, совершает работу, за кото­рую надо платить. Мама не трудится! Ей это в радость— обслу­живать любимого сыночка! И не надо покушаться на мой покой, говоря такие слова! Мне от вас неприятно!

По большому счету, нежелание видеть и оценивать труд дру­гого — это хамство. И нет больших хамов в этом мире, чем ху­дожники, потому что хамство — это, чаще всего, лишь грубое проявление мышления исключительности. А без исключитель­ности художником не станешь. Творческий дар, который они в себе чувствуют, дает им оправдание во всем, что только они могут себе позволить. И это, конечно, не случайная вещь. За этим скрывается глубочайший психологический механизм, тянущий­ся из самого раннего детства — чувство собственной божествен­ности, которой ты можешь наделять людей.

Откуда это чувство? Не будем вдаваться в мистику. Даже если она и есть. Достаточно поглядеть на те чувства, которые испыты­вают родители и особенно родня, когда крошечный говнюк на­деляет их тем, что из него лезет и течет. Пока он дитё, пока он совершенно неразумен, все это — сплошное блаженство. А сам говнюк — это маленький божок, который и заглянул в наш мир, чтобы наделять всех блаженством.

И это ловушка. В самых ранних, основных слоях нашего за­рождающегося разума записывается, что окружающие должны радоваться всему, что из нас выходит. Ты вырастаешь и начина­ешь стесняться того, что пахнет говном. Но зато по-прежнему требуешь оценивать как божественное то говно, которое пахнет красками. Или течет строчками кодов.

Соответственно, даже если умом ты и понимаешь, что надо быть справедливым и благодарным, внутренне, глубинно, ты обижен на всех, кто целых два-три года после твоего рождения всем своим лживым поведением закладывал в тебя ощущение, что ты долгожданный бог, пришедший наделить этот мир радо­стью. любовью и творчеством.

Теперь они все стали злыми и постоянно что-то от тебя тре­буют. Ты сидишь за своим мольбертом, пианино или компьюте­ром и творишь очередную какашку в неосознанном желании наконец вернуть тот утерянный рай, который имел в самом ран­нем детстве, а они ноют и скулят вокруг! А им всё чего-то надо от тебя! Можно ли придумать для дитя человеческой культуры более высокое дело, чем возвращение утерянного рая?! Этому посвящены десятки тысяч лет усилий целых человеческих сооб­ществ — племен и народов. Почему же тогда мое-то творчество никто не ценит и не бережет?! Что-то стухло в датском королев­стве...

Обиды молодых художников на вырастившее и предавшее их общество вполне оправданны, но жить все-таки надо. И жить надо не в том мире, который вам нарисовали тогда в раннем детстве родители, а в настоящем. А здесь за все радости надо платить. И за все услуги тоже. Примите это сразу как основу вза­имоотношений с любыми людьми внутри предприятия.





Содержание раздела