Дискуссия постепенно переродилась из обсуждения научных проблем в типично идеологическое противостояние, оставив в целом крайне неудовлетворительное впечатление. Выходом из сложившегося положения могло быть только вмешательство в идеологический спор представителей высшего партийного "истеблишмента". Это вмешательство последовало со стороны И.Сталина, Генерального секретаря ЦК ВКП(б). Не будучи специалистом в философских и экономических проблемах, он, однако, наблюдал за ходом дискуссии и в значительной степени сознавал уязвимость позиций сторон, понимая, что каждое новое углубление в теоретические проблемы делает согласие в среде спорящих все менее вероятным.
Отчасти поэтому, отчасти из-за неглубокого, по сути, видения проблемы, отчасти из-за необходимости консолидировать партию вокруг некоего понятного учения И.Сталин предпочел выступить в качестве сторонника наиболее простой и, разумеется, примитивизирующей не только марксовы, но и ленинские представления, схемы.
Первое серьезное выступление И.Сталина, в котором затрагивались соответствующие вопросы, состоялось в январе 1933 года на I Всесоюзном съезде колхозников-ударников. Здесь он остановился на проблеме революционных переходов, заявив, что любая революция представляет собой столкновение основных классов определенного общества - античного, феодального или капиталистического. Было отмечено, что таковыми классами для античного общества являлись рабы и рабовладельцы, и потому "революция рабов ликвидировала рабовладельцев и отменила рабовладельческий способ производства"1, аналогичные положения были высказаны и относительно краха феодального и капиталистического строя. Еще раньше И.Сталин отличал пролетарскую революцию от буржуазной, обращая внимание на то, что "буржуазная революция ограничивается заменой у власти одной эксплуататорской группы другой эксплуататорской группой, ввиду чего она не нуждается в сломе старой государственной машины, тогда как пролетарская революция снимает с власти все и всякие эксплуататорские классы и ставит у власти , вождя всех трудящихся и эксплуатируемых, класс пролетариев, ввиду чего он не может обойтись без слома старой государственной машины и замены ее новой"1. Теперь же он говорит о том, что все прошлые революционные изменения отличались от социалистической революции тем, что "все они были однобокими революциями.
Сменялась одна форма эксплуатации трудящихся другой формой, но сама эксплуатация оставалась. Сменялись одни эксплуататоры и угнетатели другими, но сами эксплуататоры и угнетатели оставались.
Тлько Октябрьская революция, - заключал вождь, - поставила целью уничтожить всякую эксплуатацию и ликвидировать всех и всяких эксплуататоров и угнетателей"2.
Несмотря на то, что положение о различиях между буржуазной и коммунистической революциями в связи с проблемой государственной структуры очень близко идеям В.Ленина, а тезис о противопоставлении пролетарской революции всем предшествующим революционным изменениям во многом напоминает высказывания на сей счет Ф. Энгельса, общая направленность сталинской теории, разумеется, не имеет ничего общего с марксовым пониманием хода развития экономической общественной формации.
Однако следует признать, что идея о "революции рабов" не была изобретена И.Сталиным; напротив, она позаимствована им из работ участников упомянутой дискуссии. Так, еще в 1930 году Л. Мадьяр, приведя в качестве серьезного аргумента баснословные цифры о количестве рабов в античном мире, почерпнутые из произведений Ф. Энгельса, прямо заявил, что ни одно противоречие не имело такого серьезного значения для развития античного способа производства, как противоречие между рабами и рабовладельцами3. Тезис о революции рабов также не был новым; например, Л.Раков, характеризуя роль борьбы рабов с рабовладельцами, писал: "Эта революционная борьба, ломавшая старые общественные отношения, выросшие на основе рабства, ставящего тесные пределы производительности общественного труда, закрывала возможность развития труда свободных самостоятельных производителей, то есть исключала возможность развития самостоятельных свободных производителей как товаропроизводителей, разрешала противоречие античного общества, вела к вызреванию новых отношений"1.
Таким образом, понятие революции рабов было почерпнуто И.Сталиным из обсуждения проблем исторического материализма и использовано скорее всего для того, чтобы сблизить причины перехода от одной формации к другой и сделать формационный ряд более простым и последовательным. Нужно отметить также, что это положение серьезным образом примитивизирующее марксово видение проблемы, позднее не повторялось И.Сталиным в столь жесткой форме.
В речи И.Сталина не упомянуты ни азиатский способ производства, ни крепостничество, ни торговый капитализм. Уловив акценты, расставленные в ходе дискуссии, и оценив аргументацию сторон, он пришел к выводу о необходимости ограничить число общественных формаций пятью: первобытно-общинной, рабовладельческой, феодальной, капиталистической и коммунистической.
Эта схема и вошла затем в советские учебники по историческому материализму. При этом И.Сталин стремился избежать той прямолинейной идентификации способа производства и формации (даже в хронологическом аспекте), которая высказывалась рядом участников дискуссии и была подвергнута в процессе ее обоснованной критике.
Так, он называл социализм способом производства, а не первой фазой коммунистического способа производства, как это было принято в сложившейся советской традиции, и допускал, следовательно, существование нескольких способов производства в рамках одной общественной формации.
В итоге предложенная И.Сталиным "пятичленка" стала фактически единственно возможным выходом из дискуссии 1929- 1934 годов. Безнадежно ломая марксову теоретическую схему, данная концепция была вполне близка ленинским взглядам, тоже базировавшимся на признании пяти общественно-экономических формаций (хотя В.Ленин никогда не говорил о "революции рабов", сознавая степень несоответствия подобного утверждения исторической реальности).
Сформулированная накануне наиболее драматических событий в жизни страны и партии, сталинская концепция распространялась по мере усиления позиций ее автора в руководстве государством. В условиях "обостряющейся классовой борьбы" сторонники взглядов Н.Бухарина и Е.Преображенского, приверженцы тех направлений, которые были обозначены в дискуссии как "механицисты" или "эволюционисты", не могли надеяться на признание своей правоты.
Выдвинутая И.Сталиным доктрина была провозглашена единственно правильной, однако до поры до времени не получала более или менее завершенного изложения.
В 1938 году И.Сталин решил подвести итоги дискуссии в своей знаменитой работе "О диалектическом и историческом материализме", где очень сжато изложил свою точку зрения на проблемы исторического прогресса. Была дана краткая характеристика каждого из пяти основных способов производства, начиная с первобытно-общинного: "При первобытно-общинном строе, - писал И.Сталин, - основой производственных отношений является общественная собственность на средства производства. Это в основном соответствует характеру производительных сил в этот период... орудия... исключали возможность борьбы с силами природы... в одиночку... Общий труд ведет к общей собственности на средства производства, равно как и на продукты производства. Здесь не имеют еще понятия о частной собственности на средства производства, если не считать личной собственности на некоторые орудия производства, являющиеся вместе с тем и орудиями защиты от хищных зверей.
Здесь нет эксплуатации, нет классов"1. В соответст- вующей последовательности далее описываются "пять известных истории основных типов производственных отношений: первобытно-общинный, рабовладельческий, феодальный, капиталистический и социалистический"1. б коммунизме как общественной формации или способе производства ничего не говорится.
В этой же работе И.Сталин высказывает целый ряд положений о характере и движущих силах развития общества, положений, которые в большинстве своем были усвоены советским обществоведением фактически без всякой модификации. В первую очередь он отмечает, что общество следует рассматривать как постоянно развивающийся организм.
Движение его должно оценивать с точки зрения развития его классовой структуры, причем "надо ориентироваться не на те слои общества, которые не развиваются больше, хотя и представляют в данный момент преобладающую силу, а на те слои, которые развиваются, имеют будущность, хотя и не представляют в данный момент преобладающей силы"2.
И.Сталин формулирует в своей работе все базовые определения исторического материализма в его советской версии, причем по сравнению с участниками дискуссии 30-х годов делает это довольно удачно. Согласно И.Сталину, и это положение явно приведено в полемике со сторонниками Н.Бухарина, "орудия производства, при помощи которых производятся материальные блага, и люди, приводящие в движение орудия производства и осуществляющие производство материальных благ благодаря известному производственному опыту и навыкам к труду, - эти элементы вместе составляют производительные силы общества"3.