Денежная, или основанная на фидуциарном кредите теория цикла производства


Не считая той доли, которую покупатели платили из личных средств, в этой сделке роль как банка, так и населения была чисто формальной. Фактически дополнительные банкноты были неразменными бумажными деньгами.
Очень важно обратить внимание на эти вопросы, чтобы не смешивать последствия собственно кредитной экспансии и инфляции государственных бумажных денег.
8. Денежная, или основанная на фидуциарном кредите теория цикла производства

Теория циклических колебаний производства, разработанная британской денежной школой, неудовлетворительна в двух отношениях.

Во-первых, она не смогла понять, что фидуциарный кредит может предоставляться путем не только выпуска банкнот сверх резерва наличных денег в банке, но и создания сверх этого резерва банковских вкладов, с правом выписки чека (чековые деньги, депозитные деньги). Следовательно, она не понимала, что вклады до востребования также могут быть механизмом кредитной экспансии. Эту ошибку легко исправить. Достаточно подчеркнуть, что все, что относится к кредитной экспансии, касается всех видов кредитной экспансии, вне зависимости от того, являются ли дополнительные инструменты, не имеющие покрытия, банкнотами или вкладами.

Однако еще до того как этот фундаментальный дефект был осознан, на основе теорий денежной школы было создано британское законодательство, нацеленное на предотвращение повторения бумов, вызванных кредитной экспансией, и депрессий как их неизбежного следствия. Закон Пиля 1844 г. [64] и его аналоги в других странах не достигли поставленной цели, и эта неудача подорвала престиж денежной школы. Незаслуженную победу одержала банковская школа.

Второй недостаток денежной школы был более серьезен. Он ограничил ее изучением проблемы внешней утечки. Она исследовала частный случай, а именно кредитную экспансию в одной стране в условиях, когда в других странах кредитная экспансия либо отсутствует, либо осуществляется в меньшем масштабе. В целом этого было достаточно, чтобы объяснить кризисы в Англии в первой половине XIX в. Однако проблема затрагивалась лишь поверхностно.

Основной вопрос так и не был поднят. Ничего не было сделано, чтобы прояснить последствия общей кредитной экспансии, не ограниченной числом банков с ограниченной клиентурой. Не была проанализирована взаимосвязь предложения денег (в широком смысле) и ставки процента.

Разнообразные проекты снижения или упразднения процента посредством банковской реформы высокомерно осмеивались как шарлатанство, а не подвергались критическому анализу и опровержению. Неявно утверждалось наивное предположение о нейтральности денег. Тем самым были оставлены лазейки для попыток объяснить кризисы и колебания производства с помощью теории прямого обмена.

Прошло много десятилетий, прежде чем чары были рассеяны.

Причиной поражения была не только теоретическая ошибка, но и политическое предубеждение. Общественное мнение склонно считать процент не более чем просто институциональным препятствием для расширения производства. Оно не отдает себе отчета в том, что скидка на будущие блага по сравнению с настоящими благами является необходимой и вечной категорией человеческой деятельности и не может быть упразднена посредством банковских манипуляций.

В глазах критиканов и демагогов процент это следствие злых козней ненасытных эксплуататоров. Вековое осуждение процента было полностью реанимировано современным интервенционизмом. Его фундамент догма о том, что первейшей обязанностью хорошего правительства является снижение насколько возможно процентной ставки или упразднение ее вовсе. Все современные государства фанатически придерживаются политики легких денег.

Как уже отмечалось, британское правительство утверждало, что кредитная экспансия продемонстрировала чудо... превращения камня в хлеб[См. с. 438.]. Председатель Федерального резервного банка Нью-Йорка заявил, что для любого суверенного государства, в котором существует институт, функционирующий на манер современного центрального банка, и валюта которого не разменивается на золото или какой-либо другой товар, открываются перспективы полной независимости от внутреннего денежного рынка[Ruml В. Taxes for Revenue Are Obsolete//American Affairs. 1946. VII. P. 3536.].



Правительства, университеты, экономические исследовательские институты щедро спонсировали публикации, основной целью которых было восхваление благословенности необузданной кредитной экспансии и возведение клеветы на всех оппонентов как на подкупленных защитников эгоистичных интересов ростовщиков.

Волнообразная динамика, сотрясающая экономическую систему, рецидивы периодов бума, за которыми следуют периоды депрессии, представляют собой неизбежные следствия попыток, повторяющихся вновь и вновь, понизить валовую ставку процента посредством кредитной экспансии. Способов избежать резкого схлопывания бума, вызванного кредитной экспансией, не существует. Альтернатива ограничена двумя вариантами: кризис наступит либо раньше как результат добровольного отказа от дальнейшей кредитной экспансии, либо позже как окончательная и всеобщая катастрофа денежной системы.

Единственное возражение, когда-либо выдвигавшееся против теории фидуциарного кредита, безусловно, неудовлетворительно. Утверждалось, что снижение валовой рыночной процентной ставки ниже уровня, которого она достигла бы на свободном ссудном рынке, может оказаться не результатом преднамеренной политики банков и властей, регулирующих денежную сферу, а непреднамеренным следствием их консерватизма. Столкнувшись с ситуацией, которая ведет к повышению рыночной ставки, банки воздерживаются от изменения процентов, взимаемых за ссуды, и тем самым вынуждено скатываются в экспансию[Махлуп называет такое поведение банков пассивным инфляционизмом (Machlup.

The Stock Market, Credit and Capital Formation. P. 248).]. Эти утверждения необоснованны. Но если мы готовы признать их истинность ради поддержания дискуссии, то они вовсе не оказывают никакого влияния на сущность денежного объяснения цикличности производства.

Не имеет значения, какие обстоятельства побуждают банки расширять кредит и сбивать валовую рыночную ставку процента, которая установилась бы на свободном рынке. Важно лишь то, что банки и власти, регулирующие денежную сферу, руководствуются идеей, что уровень процентных ставок, установившийся на свободном ссудном рынке, является злом, что цель хорошей экономической политики состоит в его понижении и что кредитная экспансия является подходящим средством достижения этой цели, не приносящим вреда никому, кроме паразитирующих ростовщиков. Именно эта страсть заставляет их ввязываться в авантюры, которые в конце концов неизбежно приводят к внезапному и резкому спаду.

С учетом всего вышесказанного может возникнуть соблазн прекратить обсуждение этих проблем в рамках теории чистой рыночной экономики и передать их в епархию интервенционизма, изучения вмешательства государства в рыночные явления. Вне всякого сомнения, кредитная экспансия является одним из первостепенных вопросом интервенционизма. Тем не менее анализ соответствующих проблем должен проводиться именно в рамках теории чистой рыночной экономики, а не теории интервенционизма.

Дело в том, что проблема, подлежащая изучению, это, по сути дела, проблема взаимосвязи предложения денег и ставки процента, частным случаем которой является проблема последствий кредитной экспансии.

Все, что утверждалось относительно кредитной экспансии, в равной степени относится и к последствиям любого увеличения предложения собственно денег, если дополнительное предложение достигает ссудного рынка на ранних этапах своего притока в экономическую систему. Если дополнительное количество денег увеличивает количество денег, предлагаемых в качестве займов, в то время, когда товарные цены и ставки заработной платы еще не приведены в полное соответствие с изменившимся денежным отношением, то результат не отличается от последствий кредитной экспансии. Анализом проблемы кредитной экспансии каталлактика завершает теорию денег и процента.

Она неявно исправляет вековые ошибки, касающиеся процента, и развенчивает фантастические планы упразднения процента посредством денежной или кредитной реформы.

Отличие кредитной экспансии от увеличения предложения денег в экономике, использующей только товарные деньги и вообще не применяющей инструменты, не имеющие покрытия, обусловлено различными масштабами этого увеличения и временной последовательностью воздействий, оказываемых им на различные сектора рынка. Даже быстрое увеличение производства драгоценных металлов никогда не сможет достигнуть размаха, которого может достичь кредитная экспансия. Золотой стандарт эффективно сдерживал кредитную экспансию, так как принуждал банки не переступать определенных границ в их экспансионистских устремлениях[См. с. 443.]. Собственный инфляционный потенциал золотого стандарта ограничивался превратностями золотодобычи. Более того, только часть дополнительного золота тотчас же увеличивала предложение кредитов на рынке.

Большая его часть сначала оказывала влияние на товарные цены и ставки заработной платы, а ссудный рынок испытывал ее влияние только на более поздних стадиях инфляционного процесса.



Содержание раздела