Насущные жизненные средства


Например, многие авторы даже последнего времени присоединились к схеме Адама Смита, относящей домашних слуг к непроизводительным работникам. Несомненно, во многих богатых домах имеется избыток слуг, для части которых можно было бы к выгоде общества - найти другое применение. Но то же самое справедливо и в отношении большей части тех, кто зарабатывает на жизнь производством виски; однако жени один экономист не предложил называть их непроизводительными работниками.

Нет существенного различия между трудом пекаря, обеспечивающего семью хлебом, и трудом повара, который варит картофель. Если бы пекарь оказался кондитером или мастером по фигурной выпечке, он, вероятно, потратил столько же времени, как и домашний повар, на труд, который в общераспространенном смысле этого слова был бы непроизводительным, поскольку он затрачен на доставление излишних удовольствий.
Когда мы по отношению к труду употребляем само по себе слово производительный, его следует понимать как означающее производящий средства производства и долговечные источники удовольствия. Но это весьма туманный термин, и, когда требуется точность, им не следует пользоваться [ В средства производства включаются насущные жизненные средства для рабочих, но не предметы роскоши, доставляющие мимолетное удовольствие; изготовитель мороженого, таким образом, относится к непроизводительным работникам независимо от того, работает ли он у кондитера или в качестве домашнего слуги в загородном доме. Между тем каменщик, занятый на постройке театра, причисляется к производительным работникам. Несомненно, деление между постоянными и мимолетными источниками удовольствия весьма неопределенно и неустойчиво.

Но эта трудность кроется в природе вещей, и ее нельзя устранить никакими словесными ухищрениями. Мы можем говорить о разнице между человеком высокого роста и низкорослым, не решая, однако, того, следует ли относить к людям высокого роста всех, кто выше пяти футов и девяти дюймов, или лишь тех, кто выше пяти футов и десяти дюймов. Точно так же можем мы отмечать возрастание объема производительного труда за счет сокращения непроизводительного, не проводя при этом жесткой, а следовательно, и произвольной разграничительной линии между ними. Если для какой-то специальной цели и требуется такое искусственное разграничение, то его и следует открыто провозгласить именно на этот случай.

В действительности же подобные случаи возникают редко или вовсе не возникают.].
Когда же нам нужно употребить его в ином смысле, мы должны так и сказать. Можно, например, говорить о труде, производящем насущные жизненные средства, и т.п.
Производительное потребление, когда этот термин применяется как технический, обычно определяют как использование богатства для производства нового богатства; соответственно сюда следует включать не все потребление производительных работников, а лишь то, которое необходимо для обеспечения эффективности их труда. Указанный термин может, вероятно, пригодиться при исследовании накопления материального богатства. Однако он способен вводить в заблуждение.

Дело в том, что потребление - это цель производства, а все полезное потребление в свою очередь порождает выгоды, из которых многие, заслуживающие наибольшего признания, непосредственно не участвуют в производстве материального богатства [ Все расхождения в употреблении слова "производительный" очень тонки и выглядят несколько нереальными. Теперь едва ли стоило бы воспроизводить их, но они имеют долгую историю, и, вероятно, лучше будет не отбрасывать их сразу же, а предоставить им исчезать из обихода постепенно. Попытки провозглашать жесткие, категоричные различия там, где в самой природе не существует настоящих нарушений непрерывности, зачастую приносили больше вреда, но, пожалуй, нигде они не приводили к таким причудливым результатам, как в жестких определениях, иногда даваемых термину "производительный".

Некоторые из таких определений, например, вели к заключению, что оперный певец относится к непроизводительным работникам, а типографский рабочий, печатающий входные билеты в оперный театр, относится к производительным; в свою очередь билетер, когда показывает зрителям их место в зале, является непроизводительным работником, если же он продает программы, он производительный. Как отмечает Сениор, "о поваре говорят, что он приготовляет жаркое, а не изготовляет его, но в то же время говорят, что пудинг он изготовляет... О портном говорят, что он сделал пальто из ткани, но о красильщике не говорят, что он из некрашеной ткани сделал крашеную. Изменение, произведенное красильщиком, пожалуй, больше чем изменение, произведенное портным, но ткань, проходя через руки портного, меняет свое название, а проходя через руки красильщика, не меняет его; красильщик не создал новое название, а следовательно, и новой вещи". (Senior.



Political Economy, p. 51, 52.)].
§ 3. Это приводит нас к рассмотрению термина "насущные жизненные средства". Обычно различают насущные жизненные средства, удобства и предметы роскоши; первые охватывают все, что требуется для удовлетворения потребностей, которые должно удовлетворять, тогда как остальные состоят из вещей, удовлетворяющих потребности менее обязательного свойства. Однако здесь снова возникает назойливая двусмысленность. Когда мы говорим, что потребность должно удовлетворить, то каковы подразумеваемые нами при этом последствия в том случае, если она не будет удовлетворена?

Включают ли они смерть? Или они простираются лишь до состояния, когда человек теряет физические силы и энергию? Иными словами, представляют ли собой насущные жизненные средства то, что требуется для поддержания жизни, или то, что требуется для обеспечения производительности?
Термин "насущные жизненные средства", как и термин "производительный", употреблялся эллиптически, а определить содержание того, к чему он относился, предоставлялось на усмотрение читателя. Поскольку же подразумеваемое этим термином значение менялось, читатель зачастую приписывал ему смысл, какой автор вовсе не имел в виду, и, следовательно, неправильно его понимал. В данном случае, как и в предыдущем, главную причину путаницы можно устранить, четко формулируя в каждом трудном месте содержание термина, с тем чтобы оно было понятно читателю.
Прежнее употребление термина "насущные жизненные средства" ограничивалось теми вещами, которые были достаточны, чтобы позволить индивидуальным работникам содержать себя и свои семьи. Уже Адам Смит и наиболее вдумчивые из его последователей, по существу, отмечали разницу в уровнях комфорта и "достойной жизни"; они признавали, что разные климатические условия и различия в привычках делают вещи в одних случаях необходимыми, а в других излишними [ Ср.: Carver. Principles of Political Economy, p. 474. Карвер обратил мое внимание на замечание Адама Смита о том, что освященный обычаями приличный образ жизни фактически охватывает насущные жизненные средства. ]. Однако Адам Смит находился под влиянием рассуждений физиократов, основывавшихся на положении французского народа в XVIII в., большинство которого понятия не имело о каких-либо жизненных средствах сверх тех, какие требовались лишь для поддержания своего существования.

В лучшие времена, однако, более тщательный анализ сделал очевидным, что каждому виду труда, в любую эпоху и в любом районе, свойствен, с одной стороны, более или менее четко определенный доход, необходимый лишь для поддержания существования работников данной профессии, а с другой более высокий доход, требующийся для обеспечения полной производительности их труда. [ Например, на юге Англии население за последние 100 пет увеличивалось с учетом миграции довольно высокими темпами. Однако производительность труда, которая в прежние времена была такой же, как и на Севере страны, теперь относительно снизилась по сравнению с Севером; в результате низкооплачиваемый труд на Юге часто оказывается дороже, чем более высокооплачиваемый труд на Севере. Поэтому нельзя утверждать, что рабочие на Юге обеспечены насущными жизненными средствами, если неизвестно, какое из двух значений вкладывается в это выражение. Они имели минимально необходимое для поддержания своего существования и увеличения своей численности, но не получали жизненные средства в таком объеме, который обеспечивал бы достаточную производительность их труда.

Следует, однако, помнить, что физически наиболее сильные работники Юга постоянно переселялись на Север и что энергию рабочих Севера повышали их большее приобщение к экономической свободе и их надежды на продвижение к более высокому положению в обществе. См. статью Mackay в Charity Organization Journal, Feb.1891. ]
Возможно, что заработная плата любого слоя трудящихся была бы достаточна для обеспечения более высокой производительности их труда, если бы они расходовали ее вполне благоразумно. Но всякая оценка объема насущных жизненных средств должна соотноситься с данным местом и временем. Поэтому, если не приводится специальное разъяснительное положение, предусматривающее иную трактовку, можно исходить из того, что заработная плата расходуется в соответствии с уровнем благоразумия, предусмотрительности и бескорыстия, какой фактически преобладает у рассматриваемого слоя трудящихся.

Руководствуясь этой посылкой, можно сказать, что доход любого слоя работников ниже его необходимого уровня тогда, когда какое-либо увеличение их дохода со временем вызывает непропорционально более высокий рост производительности их труда. Потребление можно сократить путем изменения привычек, но всякое урезывание объема насущных жизненных средств ведет к снижению производительности. [ При рассмотрении индивидуума исключительных способностей пришлось бы принимать в расчет тот факт, что в данном случае, скорее всего, не существует такой же тесной связи между реальной стоимостью его труда для общества и получаемым им за этот труд доходом, какая существует в случае с обыкновенным человеком, принадлежащим к той или иной профессии рабочих. При этом мы придем к заключению, что все потребление такого индивидуума исключительных способностей целиком производительно и необходимо, так как при сокращении любой части своего потребления он уменьшит свою производительность настолько, что снижение ее реальной стоимости и для него, и для общества окажется больше, чем экономия на стоимости его потребления.

Если бы, скажем, Ньютон или Уатт могли увеличить производительность хотя бы на одну сотую долю путем удвоения своих личных расходов, увеличение их потребления было бы, безусловно, производительным. Как мы увидим ниже, этот пример аналогичен случаю с дополнительной обработкой плодородной земли, приносящей высокую ренту; такая обработка может быть прибыльной, хотя получаемый при этом дополнительный доход пропорционально меньше, чем доход от предыдущих вложений.]



Содержание раздела