Две абсолютно одинаковые полезности должны в этом случае найти доступ к одному и тому же участку потребительской чувственности, а это невозможно. Нельзя наслаждаться двумя абсолютно одинаковыми удовольствиями вместе, они должны чередоваться, если вообще хотят получить от них наслаждение.
Если бы какой-либо предмет способен был оказывать только одну услугу, то в таком случае в пределах данного периода времени первый экземпляр его обладал бы положительной полезностью, а второй отрицательной. Каждый экземпляр после первого был бы уже излишним, и обладатель старался бы отделаться от него. Имея платье определенного вида, он не имел бы непосредственной нужды в другом, сделанном из того же материала и того же фасона.
Если бы он обладал подобным платьем и вынужден был им вдруг воспользоваться, и если бы он не мог найти ему какого-либо второстепенного применения, то любой бродяга мог бы получить его безвозмездно.
При таких условиях для этого предмета отсутствует кривая полезности. Линия, выражающая полезность последовательных экземпляров этого предмета, обнаружит крутое падение от точки, указывающей положительное количество, к точке, указывающей отрицательное. Пусть положительные полезности измеряются вверх от линии GH, а отрицательные полезности, обычно называемые бесполезностями, измеряются вниз от этой линии. Линия, спускающаяся из Л к линии GH, измеряет величину услуги, оказываемой потребителю одним экземпляром предмета А, а линия, восходящая от А' к линии GH, измеряет бесполезность второго ее приращения.
Аналогичным образом линии, исходящие из В, С, D, Е и F, измеряют полезность первых приращений этих вещей, а линии, восходящие из В', С', Е' и F', измеряют бесполезность вторых приращений. Кривая, нисходящая через А, В, С, В, Е и F, является единственной кривой полезности для данного случая. Она иллюстрирует уменьшение размеров различных полезностей, расположенных в определенной последовательности.
Линия от каждой из этих букв до горизонтальной линии GH измеряет значение каждой отдельной услуги, являющейся единственной услугой данного вида, получаемой человеком.
Он обращается к другой потребности и может иметь известную ценность для лица, которое уже пользуется первым экземпляром предмета.
Если мы предположим, что наш предмет оказывает только одну услугу, то мы не исказим принципа, на котором базируется ценность, и выиграем в простоте изложения. Делая подобное предположение, мы упускаем из виду вспомогательные услуги, которые могут нередко быть оказаны предметом, мы забываем, что булка в примере Бем-Баверка может накормить собаку так же, как и человека. Здесь мы физически разделяем полезности, которые рынок в действительности оценивает в отдельности.
Основной факт, который мы должны иметь в виду относительно подобных изолированных полезностей, это то, что мы можем в данный момент использовать только одну из них, так как вторая лишена всякой ценности. Рисунок, таким образом, показывает, какую роль играют предметы в определении рыночных цен, - именно лишь те, которые указаны на диаграмме буквой F. Каждый предмет, скажем, стоит доллар. Если все они, за исключением F, приносят потребителю излишки или "ренты", то они не на границе потребления, и вы можете требовать за них несколько больше, чем обычно, не теряя данного покупателя; но если вы повысите цену последнего предмета, находящегося в пределах его покупательной способности, он откажется от покупки.
А, В, С, D и Е в данном случае не являются ценообразующими предметами.
Итак, каким образом эти предметы получают свою рыночную ценность. Где-то в обществе должен быть, очевидно, пункт, в котором продажа этих предметов прекратится, если цена повысится по сравнению с существующей. В действительности этих пунктов имеется несколько.
Существуют люди, на шкале потребления которых Е, например, является предельным предметом. Цена Е установлена на уровне, при котором люди могут купить это Е, так как их покупки необходимы для того, чтобы запас разошелся полностью. Существуют, с другой стороны, другие люди, для которых, прицельным предметом является D, и существуют такие, для которых предельными являются соответственно С, В и А. Для каждого предмета, рассматриваемого в отдельности, существует группа покупателей, которая прекратит покупку этого предмета в случае его подорожания; и эта группа людей, поэтому, является общественным классом, определяющим пену для этого товара.
Именно для того, чтобы обеспечить себе этот класс покупателей, производители товара устанавливают его цену на данном уровне. Теперь свяжем эти предметы вместе в различных комбинациях и станем продавать целые связки. Пусть одна комбинация содержит все полезности; вторая пусть содержит А, В, С, D, Е; третья -А, В, С и D; четвертая - А, В и С и пятая-A и B. Пусть А останется само по себе и может быть получено самостоятельно. Какое влияние оказывает этот процесс связывания полезностей на закон ценности?
Не даст ли продажа А, В, С, D и Е в одной связке с F этим предметам власть над ценами, которой они раньше не обладали? Отнюдь нет. F по-прежнему является единственным ценообразователем для покупающих его людей.
Человек, шкала потребления которого уже содержала все эти предметы, в том числе и F, купит все их, как он делал и раньше, и из них всех только F величиной своей полезности будет влиять на определение ценностей.
В результате появится больше комбинаций без F и меньше с F. В конечном счете, результат будет совершенно тот же, как если бы каждый предмет продавался в отдельности. Повышение цены F заставило людей, для которых F было предельным предметом, прекратить его покупку. Возвращение цены F к ее прежнему уровню заставило бы их возобновить свои покупки.
Цена F в сущности приспосабливается к полезности, которой обладает этот предмет на шкале потребностей этой группы людей.
Цена Е регулируется аналогичным образом, но это регулирование осуществляется другой группой покупателей. Существует группа людей, для которых предельным предметом является Е, и повышение цены его заставило бы членов этой группы отказаться от его покупки. Они это и делают указанным уже путем, переставая брать комбинации предметов, включающие Е, и покупая взамен комбинации, включающие D как наименее необходимый или предельный предмет. Восстановите прежнюю цену Е, и эта группа потребителей возобновит свои обычные покупки содержащей его комбинации. Эта группа, таким образом, является единственной, оценка которой устанавливает рыночную ценность Е. Другая группа лиц аналогичным образом устанавливает цену D, поскольку последнее является их предельным предметом.
Короче говоря, для каждого предмета одна группа лиц занимает стратегическую позицию в том пункте экономической организации, где определяются ценности. Оценки, которые члены этой труппы могут давать полезностям других предметов, не оказывают непосредственного влияния на ценности [Полное исследование ценности заставило бы, конечно, отметить многие моменты, которые мы здесь опускаем. Один из них, в частности, заключается в том, что повышение цены какого-либо предмета в этом списке заставило бы покупателей первой упомянутой группы, при неизменности их денежных доходов, прекратить покупки F. Спрос на предельные предметы каждой группы покупателей, таким образом, прекращается всякий раз, когда предметы, которые не являются предельными, дорожают.
Далее, когда повышение цены как F, так и какого-либо другого предмета, выталкивает F из списка покупок, какой-либо другой предмет - скажем G - может давать его место. В этом, однако, нет ничего такого, что требовало бы изменения положения, утверждаемого нами здесь, - а именно - что каждая группа покупателей имеет свой предельный предмет, что полезность этого предмета для них оказывает непосредственное влияние на определение его цены и что полезность для этих лиц других вещей не оказывает прямого влияния на ценности.].