Западный страх


Воровство священника, даже малое, потрясает человека, а воровство торговца - нисколько. Кстати, такое поведение среднего человека совершенно не свидетельствует о том, что он повернулся к капитализму. Даже напротив, глубинная вера в социализм оказалась укоренена в нем гораздо сильнее, чем можно было ожидать. В этой вере было даже что-то языческое, от идолопоклонства. Да и не только в русском человеке. Та красотка из кубинского балета - лучшее свидетельство торжества идеи социализма.

Ведь она уже перешла, сама того не сознавая, на совершенно иные критерии справедливости - и готова уничтожить режим Кастро за то, что он этим критериям не соответствует. К Испании она этих критериев и не думает применять - что требовать от капитализма! Здесь она будет бороться за существование по закону джунглей, согласно местным правилам игры.
Едва ли не главным чувством, которое шире всего эксплуатируется в манипуляции сознанием, является страх. Есть даже такая формула: "общество, подверженное влиянию неадекватного страха, утрачивает общий разум". Поскольку страх - фундаментальный фактор, определяющий поведение человека, он всегда используется как инструмент управления.
Уточним понятия. Есть страх истинный, отвечающий на реальную опасность. Этот страх есть выражение инстинкта самосохранения. Он сигнализирует об опасности, и на основании сигнала делается выбор наиболее целесообразного поведения (бегство, защита, нападение и т.д.).

Реальный страх может быть чрезмерным, тогда он вредит - в той мере, в какой он искажает опасность. Но есть страх иллюзорный, "невротический", который не сигнализирует о реальной опасности, а создается в воображении, в мире символов, "виртуальной реальности". Развитие такого страха нецелесообразно, а то и губительно.
Различение реального и невротического страха давно волновало философов. Иллюзорный страх даже считался феноменом не человека, а Природы, и уже у Плутарха был назван паническим (Пан - олицетворение природы). Шопенгауэр пишет, что "панический страх не сознает своих причин, в крайнем случае за причину страха выдает сам страх".

Он приводит слова Роджера Бэкона: "Природа вложила чувство боязни и страха во все живущее для сохранения жизни и ее сущности, для избежания и устранения всего опасного. Однако природа не смогла соблюсти должной меры: к спасительной боязни она всегда примешивает боязнь напрасную и излишнюю".
Разновидностью иллюзорного страха является маниакальный страх, когда величина опасности, могущество "врага" многократно преувеличивается, представляется чуть ли не абсолютным, хотя в реальности ему до этого далеко. Крайний случаем невротического страха - страх шизофренический. Его интенсивность выходит за пределы понимания нормального человека. Это - всегда страх перед человеком, перед общественным окружением, но столь сильный, что никакой связи с действительными возможностями этого окружения нанести ущерб он не имеет.

Шизофреники, которые перенесли заключение в самых страшных нацистских концлагерях, вспоминали, что ужасы этих лагерей переносились несравненно легче, чем приступы страха во время психоза.
Для манипуляции главный интерес представляет именно неадекватный, иллюзорный страх - и способы его создания, особенно в условиях расщепления (шизофренизации) сознания. А также отключение, подавление истинного, спасительного страха - достижение апатии, равнодушия, психологического привыкания к реальной опасности.
Страх как чувство, связанное с инстинктами (то есть, биологически присущее человеку), проявляется по-разному в разных культурах. Например, совершенно различны "профили страхов" японцев и жителей Запада. Японцы не боятся божьей кары, загробных мучений, у них нет понятий смертного греха - основных источников страха в "культуре вины" Запада.

Зато японцы испытывают сильные страхи перед "чужим", особенно если они роняют перед ним свое достоинство и заставляют стыдиться коллектив. Говорят: Япония - это "культура стыда". Страх позора так силен, что в Японии очень часты самоубийства молодых людей из-за неудач на вступительных экзаменах в университеты86.


Все доктрины манипуляции сознанием разрабатывались применительно к западной культуре и к "западному" страху (примененные сегодня к России, они дают иногда совершенно неожиданные, порой чудовищные результаты). Поэтому нам надо вспомнить историю этого явления, во многом нам незнакомого - страх западного человека.
§ 2. Западный страх
Насколько западная "культура страха" необычна для нас, видно даже сегодня. Сейчас, когда мы интенсивно познаем Запад, нам открывается картина существования поистине несчастного. Прямо "Вий" Гоголя - такие демоны и привидения мучают душу западного обывателя87. Не случайно тема страха с таким успехом обыгрывается в искусстве.

Спрос на "фильмы ужасов" на Западе феноменален, и фильмы А.Хичкока выражают глубинное качество культуры.
Есть у меня довольно близкий приятель из ФРГ, философ. Недавно он рассказал мне, как в 70-е годы был в Москве и обедал в доме секретаря их посольства. И за столом, желая сказать что-то существенное, собеседники обменивались записками. Вслух не говорили - боялись подслушивающих устройств КГБ. Я не мог в это поверить и потратил целый час, добиваясь, чтобы мой друг точно воспроизвел ситуацию и объяснил причины этого страха в кругу образованных, неглупых и немолодых людей.

Это был болезненный разговор, мой друг страшно разволновался, вообще выглядел странно. Его мучило, что он не мог подыскать ответа на простой вопрос: чего вы боялись? Ведь если ты боишься, то должен иметь хоть какой-то образ опасности.

Оказалось, что у той компании солидных дипломатов и философов такого образа просто не было, страх был внутри них и не имел очертаний. У нас произошел примерно такой диалог:
- Скажи, Ганс, вы боялись, что КГБ ворвется в дом и перестреляет собеседников прямо за столом?
- Брось, что за чушь.
- Боялись, что хозяина-дипломата выселят из страны как персону нон-грата?
- Нет, такого никто не думал.
- Боялись, что вас куда-то вызовут и поругают?
- Да нет, все не то. Никто ничего конкретного не предполагал.
Когда я перебрал все мыслимые виды ущерба, вплоть до самых невинных, к которому могло бы повести высказывание вслух застольных мыслей (даже при допущении, что КГБ только и делает, что все их записывает на пленку), в нашем разговоре наступила тягостная пауза, как будто мы затронули что-то важное, чего понять не можем. Стало ясно, что в отношении к СССР (КГБ - его символ) в культурном слое Запада возникла патология. И причины ее - не в СССР, они с его реальностью не связаны.

Причины - в мышлении и подсознании этих западных интеллигентов.
Этой патологией Запад сумел заразить, как будто в ухо заразу влил, культурный слой СССР - интеллигенцию, которая единственная продолжает у нас сохранять западнические иллюзии.
Но вернемся к истокам. Можно сказать, что современный Запад возник, идя от волны к волне массового религиозного (еще говорят экзистенциального - связанного с Бытием) страха, который охватывал одновременно миллионы людей в Западной Европе. Подобные явления не отмечены в культуре Восточного христианства (например, в русских летописях).
Первое описанное в литературе явление массового страха - охватившее население Западной Европы убеждение в скором приходе антихриста и наступлении Страшного суда на исходе первого тысячелетия. Впечатляет рассказ о том, как Папа Сильвестр и император Оттон III встретили новый 1000-й год в Риме в ожидании конца света. В полночь конец света не наступил, и всеобщий ужас сменился бурным ликованием.

Но волна коллективного страха вновь захлестнула Европу - все решили, что кара Господня состоится в 1033 г., через тысячу лет после распятия Христа. Тема Страшного суда преобладала в мистических учениях XI-XII веков88.
Религиозный ужас был настолько сильным и уже разрушительным, что западная Церковь была вынуждена пересмотреть догматы. Ее богословы после долгих дискуссий выработали компенсирующее страх представление о "третьем загробном мире" - чистилище. Его существование было официально утверждено в 1254 г. Папой Иннокентием IV.

Показательно, что у Православной церкви не было никакой необходимости принимать это богословское нововведение.
Другим средством ослабить религиозный страх было установление количественной меры греха и искупления посредством ведения баланса между проступками и числом оплаченных месс, стоимостью подарков церкви и величиной пожертвований монастырям (уже затем был создан прейскурант индульгенций). На этом пути, однако, католическая церковь заронила семя рационализма и Реформации.
Передышка была недолгой, и в XIV веке Европу охватила новая волна коллективного страха. Причин для него было много (страшная Столетняя война, массовое обеднение людей), но главная причина - эпидемия чумы 1348-1350 гг., от которой полностью вымирали целые провинции. Тяжелые эпидемии следовали одна за другой вплоть до XVII века. И именно в связи с чумой выявилась особенность коллективного страха: со временем он не забывался, а чудовищно преображался.

При первых признаках новой эпидемии образ предыдущей оживал в массовом сознании в фантастическом и преувеличенном виде.



Содержание раздела