Иммануил Кант сформулировал в свое время и на века вперед свой главный тезис о том, что весь мир - это звездное небо надо мной и нравственный закон внутри меня. Психологи спорить с этим не стали, но задались вопросом анатомии последней части тезиса кенигсбергского мыслителя. По И. Канту, категорический нравственный императив звучит следующим образом: Поступай так, чтобы максима своей воли в любое время могла стать принципом всеобщего законодательства. Проще говоря, человеку следует поступать так, как он считает правильным поступать для всех людей. Проведенный учеными эксперимент состоял в следующем.
Они обратились к студентам, не знавшим, что им предстоит стать участниками научного исследования, с предложением: Сейчас вам представится возможность сдать тест по предмету. Если результаты этого теста будут высокими, вы будете избавлены от необходимости сдавать экзамен по этой дисциплине в конце года. Еще, правда, студентам наврали, что все это происходит в рамках исследования нового витаминного препарата, изучается, мол, его действие на умственные способности.
Студенты, разумеется, с удовольствием согласились воспользоваться этой возможностью - Вдруг повезет, и не надо будет мучиться на сессии!
Перед началом заполнения теста студентов поделили на три большие группы: одним дали волшебную таблетку, действие которой якобы изучалось в этом исследовании; другим дали муляж волшебной таблетки, так называемое плацебо; наконец, третьим не дали ничего. Сразу оговорюсь, что действие изучаемой таблетки на самом деле было ученым хорошо известно - студенты получили лекарственный препарат, приводящий к выраженному снижению тревоги и страха.
Студенты принялись заполнять свой экзаменационный тест, потратив на это около получаса. После этого им сказали: Теперь в целях эксперимента мы на пятнадцать минут выключим свет, чтобы все находились в темноте. Это особенность препарата. Студенты погрузились во тьму, а тем временем экспериментаторы выкрали у них заполненные бланки тестов, сделали их ксерокопии и вернули оригиналы на место.
Дальше начался настоящий спектакль.
Свет включили, в комнату вбежал экспериментатор и затараторил: Граждане студенты, прошу меня простить. Я ужасно опаздываю на свой семинар! Пожалуйста, помогите мне! Сейчас я выпишу на доске шифр к заполненному вами тесту, а вы, пожалуйста, сами проверьте свои результаты и выставьте себе соответствующие оценки. Спасибо за помощь!
Потом просто положите бланки на мой стол. До свидания! И убежал...
И вот настал момент истины, момент, когда перед каждым студентом встал во весь рост кантовский нравственный императив. Что делать?! Честно проверить свои результаты и выставить себе ту оценку, которую ты заслуживаешь? Или же, учитывая открывающиеся возможности (не сдавать сессию!), слегка подмухлевать: изменить свои ответы в соответствии с известным теперь уже шифром к тесту и выставить себе высший бал.
Проблема выбора - нравственный внутренний закон или счастливое, беззаботное лето, не омраченное экзаменами и пересдачами?
Перед нами, впрочем, тоже вопрос: как повели себя студенты и от чего это зависело? Как вы помните, первоначально их разделили на три группы. Только одна треть студентов получила препарат с выраженным противотревожным действием, а две оставшиеся трети получили или пустышку, или вовсе ничего не приняли на грудь.
Кроме того, были ксероксы их первичных результатов и те оценки, которые они выставили себе, имея ответы перед глазами, а также возможность подправить свои ошибки. В общем, осталась одна математика.
Если бы наше поведение (и поведение студентов в эксперименте) основывалось на некоем внутреннем нравственном законе, то результаты сравнения подтасовок во всех трех группах были бы одинаковыми. Какая разница для Ее Величества Нравственности - съел человек транквилизатор или нет? Если же наше поведение регламентируется не внутренним нравственным законом, а нашим страхом, то разница между той группой, которая приняла транквилизатор, и той, которая его не принимала, должна обнаружиться.
И к разочарованию всех поборников нравственности придется признать, что страх лежит здесь в основе всего.
Так что если бы ученые нашли средство снять тревогу у всех участников этой группы, то, вероятно, цифра лгунов перевалила бы за 90%!
Теперь давайте попробуем себе представить, что происходило в голове наших студентов. Конечно, все они хотели успешно пройти этот тест, ведь такой результат сулил им немалые выгоды. Экзамены, как известно, вещь неприятная и вдобавок - всегда лотерея. Неожиданно им представилась возможность подтасовать результаты и получить желаемый высокий балл.
Причем было понятно - никто не догадается! И если и были какие-то препятствия, то только внутренние. Ребята оказались перед почти гамлетовским вопросом - мухлевать или не мухлевать?
С другой стороны, в их головах, безусловно, кружили тревожные мысли: А вдруг все-таки выяснится? А если узнают? Да и нехорошо как-то обманывать.
Но в назначенное время - спустя 30-40 минут от момента приема транквилизатора - препарат подействовал и тревожные мысли отступили . Дальше дело оставалось за малым - исправить свои ошибки и поставить высший балл. А вот в тех группах, где участникам эксперимента не досталось транквилизатора, тревожные мысли, видимо, сделали свое черное дело. Страх поборол личные интересы.
Именно страх, а не мораль и не нравственность, как можно было бы в этом случае думать.
Таким вот нехитрым способом ученые доказали - в основе нашей нравственности лежит страх. Именно он является подлинным архитектором нашего поведения, впрочем, у него лишь вторая роль. Первая, вне всякого сомнения, принадлежит нашему эгоизму. Избавь нас от страха, и мы станем поступать так, как мы того хотим.
И уже дальше по списку, со все снижающейся силой влияния на наши поступки, лежат иные человеческие эмоции.
Впрочем, все они так или иначе связаны с двумя главными: например, в вине и стыде - львиная доля все того же страха. Раздражение же - это результат неисполнения наших желаний, т. е. корнями своими оно уходит в эгоизм, а интерес - это активное проявление эгоизма. Даже сострадание к человеку - и то, как показывают эксперименты , мы испытываем лишь в тех случаях, когда видим его страх и беспомощность.
Перед нами отнюдь не праздный вопрос, и нам придется осуществить этот выбор: на чем мы будем строить свою внутреннюю мораль - на страхе или на эгоизме? От ответа зависит то, с чем мы будем жить в своем сердце - со страхом или с радостью. От этого зависит, будем ли мы мучиться от раздирающих нас внутренних противоречий или сможем сделать счастливыми и себя, и других.
Таково реальное положение дел. Желающие, конечно, могут придерживаться других взглядов. Это вопрос приоритетов - если твои взгляды, усвоенные нормы поведения для тебя важнее собственной жизни, счастья твоих близких и правды (сколь бы нелестной она ни была), то, конечно, можно оставаться в ветхом здании прежней морали. Если же, напротив, во главу угла ты ставишь то единственное, что у тебя есть, - свою жизнь, понятно, что выбирать здесь нечего.
Выбор уже сделан, остается понять только одно - почему ты сделал именно этот выбор. Этим сейчас и займемся.