Новая революционная мораль


Он является результатом противоречия между естественными, вечными сексуальными потребностями и капиталистическим общественным строем". Такого рода возражения всегда поучительны и продуктивны. Размышления над ними обычно ведут к уточнению и расширению первоначальной формулировки.
Критик противопоставляет здесь классовое противоречие противоречию между потребностью и обществом. Тем не менее оба эти противоречия должны быть объяснены одной причиной, и их нельзя только противопоставлять друг другу. Верно, что при рассмотрении проблемы с классовых позиций сексуальный кризис является выражением противоречия между упадком капитализма и революционным подъемом.

В то же время правильно, что он — выражение противоречия между сексуальной потребностью и механистическим обществом. Как это совмещается? Да очень просто. Сам критик не нашел решения только потому, что строгое различие между субъективной и объективной сторонами общественного процесса непривычно, хотя и разумеется само собой.

Сексуальный кризис объективно представляет собой форму проявления классового противоречия. Но как же представляется это противоречие при субъективном восприятии? Что значит "новая пролетарская мораль"?
Капиталистическая классовая мораль выступает против сексуальности, порождая тем самым противоречия и бедствия. Революционное движение снимает эти противоречия, выступая поначалу с идеологических позиций за удовлетворение половых потребностей, а затем закрепляя эту свою позицию с помощью законодательства и переустройства сексуальной жизни. Следовательно, капитализм совпадает с общественным сексуальным угнетением, с одной стороны, в то время как "революционная мораль" — с удовлетворением половых потребностей, с другой.
Сказав "новая революционная мораль", мы не говорим ничего. Эта новая мораль получает конкретное содержание только благодаря упорядоченному удовлетворению потребностей, причем не в одной лишь половой сфере. Если революционная идеология не осознает, что именно это упорядоченное удовлетворение потребностей и является, наряду с прочим, ее конкретным содержанием, то, хотя эта идеология и провозглашает новую мораль, она остается на деле в плену старых фактов.
Существование этого противоречия со всей очевидностью доказывается на примере советской идеологии и действительности. Новая мораль существует как раз для того, чтобы сделать излишним моральное регулирование и установить саморегулирование общественной жизни. Эта ее направленность ясно видна и воплощается в практику, если, например, речь идет о воровстве.

У того, кто не голодает, нет потребности красть, и такой человек не нуждается, следовательно, в морали, препятствующей этим действиям. Такой же основной закон действует и в сфере сексуальности: тот, кто удовлетворен, не совершит изнасилования и не нуждается в морали, не допускающей этого преступления. Место нормативного регулирования половой жизни занимает "сексуально-экономическое регулирование". Ввиду отсутствия ясности относительно законов сексуальности коммунизм пытается сохранить форму буржуазной морали, изменив содержание Например, в Советском Союзе возникает "новая мораль", приходящая на смену старой.

Это фактически неверно. Как государство не только изменяет свою форму, но и полностью "отмирает" (Ленин), так и мораль не только должна изменяться. Отмирает и она.
Второе заблуждение критика заключается з представлении о том, что мы предполагаем существование абсолютной сексуальности, оказывающейся в конфликте с современным обществом, например коренной ошибкой психоанализа является восприятие влечений как абсолютной биологической данности. Но ее причина не в специфически диалектической сущности психоанализа, а в механистическом мышлении аналитиков, дополняемом, с другой стороны, как всегда, метафизическими тезисами. Влечения возникают, изменяются и проходят. Сроки биологических изменений так долги, а сроки протекания социальных процессов столь коротки по сравнению с биологическими, что первые впечатляют нас именно как абсолютная данность, а вторые — как нечто текущее, относительное.



Для исследования конкретных процессов, ограниченных во времени, достаточно констатации конфликта между имеющимся биологическим влечением и тем, как оно воспринимается в рамках определенного общественного строя. Этого совершенно недостаточно, когда речь идет о законах развития сексуальных процессов с учетом многовековых эпох, на протяжении которых развиваются названные процессы. В данном случае следует ясно отдавать себе отчет в относительности и изменчивости, которыми характеризуется предрасположенность к тому или иному влечению.

Если мы должны, например, воспринимать процесс жизни индивидов как первую предпосылку каждого общественного события, то достаточно предположить наличие жизни со всеми потребностями, свойственными живущим. Но сама эта жизнь не абсолютна. Она возникает и проходит в форме смены поколений, оставаясь в то же время неизменной в форме зародышей, сохраняющихся из поколения в поколение.
Жизнь как целое — если учитывать космические эпохи — является чем-то возникшим из неорганической природы и обреченным на гибель также, как целое. Эта гибель должна наступить однажды, если верно учение об изменяемости небесных тел, и жизнь вернется в неорганическую форму. Таково необходимое допущение диалектического мышления. Может быть, никакая другая точка зрения не является столь пригодной для того, чтобы выразить в полной мере понимание незначительности иллюзий людей об их "духовной", "трансцендентальной" задаче и важности связи их вегетативной жизни с жизнью природы. Эту мысль можно было бы изложить и по-другому, сказав, что и социальные конфликты представляются ничтожными по сравнению с космическими процессами.

Ведь человек и общество являются лишь небольшой частью этих процессов.
Кто-то мог бы сказать: "Как же смешно, когда люди истребляют друг друга ради устранения безработицы или приводят к власти Гитлера и потом устраивают торжественные националистические процессии, в то время как в космосе совершают свой кругооборот звезды и было бы лучше посвятить себя только наслаждению от общения с природой". Такая интерпретация была бы ошибочной, ведь именно естественнонаучная точка зрения высказывается против реакции и в пользу мировоззрения, основанного на принципах рабочей демократии. Реакция пытается втиснуть бесконечный космос и отражающее его чувство природы, свойственное людям, в рамки бесконечно малой идеи сексуального аскетизма и жертвенности ради целей отечества, то есть сделать то, что ей никогда не удастся. Напротив, рабочая демократия как мировоззрение пытается включить бесконечно малую индивидуальную и общественную жизнь в очень широкие рамки естественных событий, сняв противоречие, вызванное в обществе "ошибочным развитием" природы, — шесть тысяч лет эксплуатации, мистицизма и сексуального угнетения, — даже если это противоречие и было "необходимым".

Короче говоря, мировоззрение рабочей демократии означает выступление в поддержку сексуальности и против противоестественной сексуальной этики, за международное плановое хозяйство, против эксплуатации и национальных границ.
В национал-социалистской идеологии имеется рациональное зерно, обеспечившее значительный подъем реакционного движения. Имеется в виду тезис о "связи крови и почвы". Напротив, вся практика национал-социализма жестко ориентирована как раз на общественные силы, противоречащие главному положению революционного движения — связи общества, природы и техники. Речь идет об ориентации на классовое деление, неустранимое с помощью иллюзии об единстве народа, и о частной собственности на средства производства, которая не отменяется с помощью "идеи общности". Национал-социали тская идеология в мистической форме выражает свое рациональное зерно, а именно: идею бесклассового общества и жизни, приближенной к природе.

Эта идеология, не осознавая в полной мере свое идейное содержание, обладает, напротив, полной ясностью относительно экономических и общественных предпосылок осуществления рационального мировоззрения, осуществления жизненного счастья на Земле.
С точки зрения сексуально-экономического опыта, накопленного во врачебной практике, обобщенная в данной работе критика господствующих ныне сексуальных отношений и взглядов на проблемы пола на протяжении ряда лет пробила себе дорогу. Первая часть книги "Фиаско сексуальной морали" появилась примерно шесть лет назад под названием "Половая зрелость, половое воздержание, брачная мораль" (по-французски "La crise sexuelle" — "Сексуальный кризис"). В нынешнем издании она кое в чем расширена, но в основном же осталась неизменной. Вторая часть — "Борьба за "новую жизнь" в Советской России" была переработана на основе материала, собранного в течение десяти лет.

Изложение процесса торможения сексуальной революции в Советском Союзе покажет, почему я в своих первых работах по сексуальной политике вновь и вновь ссылался на Советский Союз. Кое-какие положения, правильные еще недавно, утратили силу применительно к последним трем-четырем годам.В связи с общим попятньм движением в Советском Союзе по направлению к авторитарным принципам общественного устройства продолжается и ликвидация достижений сексуальной революции.
Предлагаемая работа весьма далека от полного охвата и, тем более, решения всех соответствующих вопросов. Предметом рассмотрения должна была бы стать критика современных учений о душевных заболеваниях в той же мере, в какой и обстоятельное рассмотрение роли религии. Но это было невозможно в силу неисчерпаемости проблематики, и из-за этой обширности книга превратилась бы в "кирпич", непригодный для чтения.

Предлагаемая работа — это не словарь по сексуальной науке, не история сексуального кризиса современности. Она сознательно ограничивается рассмотрением на отдельных типичных примерах общих основных черт противоречий, присущих современной половой жизни. Изложенные мною сексуально-экономические взгляды не являются результатом работы за письменным столом.

Ни одно предложение в моей книге нельзя было бы написать без тесного контакта с молодежью на протяжении десятилетий, без постоянной проверки опыта в процессе общения с больными.
Я хотел бы с самого начала противопоставить сказанное критике определенного рода. При всей плодотворности и необходимости борьбы мнений такая борьба превращается всего-навсего в пустую трату времени и энергии, если сами критики не действуют на тех участках общественной жизни, где только и можно найти живой источник непосредственного опыта сексуальной науки, если они не проникают в жизнь некультурных или подвергнутых воздействию псевдокультуры, страдающих и отчасти борющихся масс — тех, кого ниспосланные Богом вожди наций называют "недочеловеками". Основываясь на своем практическом опыте, приобретенном в Германии и Австрии, и на результатах клинической практики, я позволил себе отважиться высказать суждение о холе сексуальной революции в Советском Союзе, не имея возможности длительное время лично наблюдать за развитием сексуальной политики в этой стране. Вполне возможно, что характеристика советской сексуальной политики в том или ином отношении утрирована. Дело было, однако, не в высказывании неких абсолютных истин, а в изложении основных тенденций развития и противоречий.

Я, разумеется, в следующих изданиях учту любую деловую критику фактической стороны моей работы.
Наконец, я хотел бы сказать озабоченным друзьям, обращающимся ко мне с настоятельной просьбой оставить "опасную политику" и посвятить себя только работе в области естественных наук: сексуальная экономика, коль скоро она заслуживает этого названия, не является ни левой, ни правой. Она направлена вперед, то есть на рациональный переворот, хочет она того или нет. Кто стал бы в пылающем доме со спокойной душой писать труды о цветоощущении сверчков?



Содержание раздела