Югославская модель экономики


По-другому развивалась ГДР. Здесь были созданы «социалистические картели» крупные объединения промышленных предприятий (всего более 70) по продуктовым группам комбинаты. Эти монополистические объединения были противниками конкуренции и рынка. В 1963 г. был объявлен лозунг ориентации на экономические рычаги и стимулы, но вскоре всё вернулось к количественным показателям централизованного планирования. Комбинаты имели право самостоятельного выхода на внешние рынки. И самое главное: ГДР имела особые отношения с ФРГ, получая от последней негласно существенную экономическую поддержку. Что, впрочем, не мешало руководителям ГДР обвинять ФРГ во всех смертных грехах и критиковать её экономику, как хаотичную, неэффективную, расточительную и т.д.

Экономисты ГДР оказались наиболее догматичными и по марксистско-ленински ориентированными среди всех учёных-экономистов стран ЦВЕ. Они категорически выступали против экспериментов с «рыночным социализмом» в Югославии, Венгрии и Польше, косо смотрели на частичные рыночные эксперименты в СССР и стояли на страже «чистоты» марксистско-ленинской экономической теории. Правящие круги ГДР выступали против каких-либо рыночных реформ в своей стране.

Совсем особняком из социалистических стран ЦВЕ стоит Югославия, которая в 1948 г. покинула «лагерь социализма» из-за неожиданно возникшей ссоры между Сталиным и Тито в Москве. Югославия стала строить свой югославский реальный социализм, основанный на коллективной собственности, рабочем самоуправлении, широком использовании рыночных механизмов, но при сохранении авторитаризма, монополии коммунистической партии и марксистско-ленинской идеологии. Это была попытка сформировать альтернативу советской практике строительства «реального социализма», советской модели экономики. Это был широкомасштабный и долгий эксперимент с «рыночным социализмом», который не только провалился концептуально и экономически, но и привёл к известным кровавым событиям и распаду страны.

Последние события в Югославии заставляют более подробно остановиться на опыте социалистического строительства в этой стране.

Югославская модель экономики существенно отличалась от советской и её вариантов в таких странах, как Польша и Венгрия. Во-первых, роль рыночных сил в экономике этой страны была много больше, а роль централизованного планирования соответственно меньше. Во-вторых, в многонациональной Югославии была велика роль территориальных образований республик, краёв и коммун. В-третьих, большое развитие в стране получило рабочее самоуправление на предприятиях. В-четвёртых, доходы работников предприятий в большей степени зависели от результатов их хозяйственной деятельности. В-пятых, в Югославии доля свободных цен была выше, чем в других странах ЦВЕ. И, наконец, в-шестых, в отличие от большинства других стран ЦВЕ, в Югославии, как уже говорилось, не было коллективизации сельского хозяйства, производство в этой отрасли осталось в руках мелких земельных собственников, которые работали на рынок, производя то, что им подсказывали спрос и конъюнктура.

В Югославии практиковалась самая децентрализованная и рыночная форма социализма из всех стран «мировой социалистической системы». Атмосфера в экономике и обществе была наиболее либеральной из всех этих стран, несмотря на однопартийную систему. Государственному социализму в других странах ЦВЕ Югославия противопоставила самоуправляющийся, или «прямой» социализм.

Это была уникальная балканская страна, 80% населения которой составляли славяне. В неё входили 6 республик и две провинции. Сербия освободилась от турецкого ига с помощью России в 1878 г., Македония в 1912 г. Велики были религиозные и культурные различия населения, живущего в разных республиках.

В годы второй мировой войны Югославия оказала героическое сопротивление немецким оккупантам, и сразу же после войны коммунисты, пришедшие к власти, провели национализацию промышленности, установили централизованное управление экономикой. Первый пятилетний план на 1947-1951 гг. предусматривал рост промышленного производства в 5 раз по сравнению с довоенным уровнем, высокие темпы роста капиталовложений. На селе стала проводиться коллективизация, крестьяне должны были выполнять обязательные поставки своей продукции государству, как и в СССР.



Однако после разрыва отношений с СССР страна оказалась не только в изоляции, но и в экономической блокаде. Если в первые послевоенные годы около 50% югославской внешней торговли приходилось на СССР и страны ЦВЕ, то уже к 1948 г. намного меньше, а в 1950 г. 0. И так продолжалось до 1955 г., когда Н.Хрущёв нанёс свой первый визит в Югославию после смерти Сталина.

В годы изоляции Югославия стала искать собственную модель строительства социализма, весной 1950 г. идея самоуправления получила поддержку, и 26 июня того же года был принят закон о рабочем самоуправлении. Главными идеологами реформ были Э.Кардель и Б.Кидрич. В апреле 1951 г. был упразднён Госплан, в декабре того же года централизованное планирование утратило свой директивный характер, формировались рынки, цены на большинство товаров стали свободными, предприятия стали сами решать, что им производить, что покупать, кому и по какой цене продавать.

В сельском хозяйстве в 1950 г. колхозы занимали около 20% обрабатываемых земель, но потом было признано, что они не эффективны, и колхозники могут из них уйти. Предел частного земельного надела был установлен в 10 га.

Концепция югославского социализма как «свободного объединения производителей» была распространена и на внутреннюю политику страны. Республики получили большую самостоятельность, но за центром при этом остался контроль за капиталовложениями. Да и предприятия вплоть до 1965 г. имели мало прав в этом отношении. В начале 60-х годов 60% всех капиталовложений финансировало государство, 35% сами предприятия, и лишь оставшиеся 5% приходилось на счёт банковского кредита266. Государство регулировало соотношение между прибылью и фондом заработной платы на предприятиях, не разрешало повышать зарплату по собственной инициативе, прибыли делились между предприятиями и местными органами власти, которые сами определяли свою долю. Государство получало свой налог на прибыль и 6% плату за фонды. В итоге предприятиям оставалось не так уж и много.

Тем не менее производство быстро росло. Среднегодовой прирост совокупного общественного продукта в 1954-1965 гг. составил 7,5%. Однако внешнеторговый баланс был дефицитным, и страна стала вползать во внешний долг, который, в конце концов, достиг 20 млрд.долл. (1982 г.). К тому же социалистические предприятия и особенно местные органы власти не очень заботились о рентабельности производства, его эффективности. Рычаг конкуренции был слабым. Поэтому, как и в других социалистических странах, экономическая рациональность многих инвестиционных проектов часто была весьма сомнительна и служила лишь поддержанию полной занятости, а экономический рост носил ярко выраженный экстенсивный характер. Югославы часто называли свои предприятия «политическими фабриками». Норма производственного накопления нарастала.

Однако постепенно темпы экономического роста стали снижаться, с начала 60-х годов появилась официальная безработица, ускорялась инфляция. В этих условиях крепли настроения в пользу придания предприятиям страны ещё большей свободы, распространив её и на капвложения, в пользу дальнейшего развития системы рабочего самоуправления. На этой волне в 1965 г. была проведена новая экономическая реформа.

Как пишет югославский экономист К.Михайлович, «оттеснив планирование, рынок быстро завоевал экономические позиции... Возникла пустота в сфере макроэкономических отношений. Уже в начале 60-х годов были отмечены крупные структурные нарушения, которые в порядке обратного воздействия отразились на микроуровне экономики и функционировании всех основных институтов экономической системы»267. Иными словами, многонациональная Югославия теряла силу государственных институтов, входила в полосу стихийности и смуты. Предприятия и их трудовые коллективы получили ещё большую самостоятельность, был отменен государственный контроль за распределением их чистого дохода. Предприятия получили больше прав и в отношении распределения своих доходов и инвестирования. Принцип самоуправления распространился и на сектор социальной инфраструктуры (здравоохранение, образование и пр.), который перестал финансироваться за счёт федерального бюджета.

Экономика страны становилась всё более атомизированной. К концу 60-х гг. лишь менее 10% капвложений финансировалась государством, остальные 90% примерно поровну распределялись между прибылью самих предприятий и банковским кредитом268. Предприятия брали кредиты вроде бы на поддержание и рост производства. На деле же кредиты покрывали расходы по потерям, по низкой эффективности, по сверхзанятости, поддержке практически обанкротившихся предприятий и т.д.

Свою автономию предприятия использовали в рамках философии группового эгоизма в целях роста фонда заработной платы. В результате стали нарастать темпы инфляции, усиливался национализм в республиках, особенно в Хорватии. В ответ на это укреплялся традиционный шовинизм сербов. Всё это происходило на фоне ослабления роли государства и его институтов в экономике и обществе. К началу 70-х гг. федеральная ответственность концентрировалась лишь на обороне страны, пенсионном обеспечении, обслуживании внешнего долга и на фонде развития отсталых районов страны. Всё это, как потом оказалось, имело драматические последствия, создавалась иллюзия, будто местные и региональные партийные власти могут обеспечить защиту интересов всей страны и создать условия для её прогресса.



Содержание раздела