Функциональное прерывание афферентных связей



5.4.2. Функциональное прерывание афферентных связей

Подавление реакции блокады б-ритма у медитирующих йогов означает, что самые различные, а иногда сильнодействующие раздражения не влекут за собой какой-либо кортикальной реакции в противоположность корковым ответам на раздражения у тех же лиц до медитации или у контрольных лиц. Из субъективных сообщений медитирующих о том, что во время медитации они теряют чувствительность, вытекает, что афферентные возбуждения не поступают в кору головного мозга, т.е. функционально подавляются или, соответственно, фильтруются. Поэтому древнее санскритское понятие - пратьяхара (несвязывание чувств с объектами их сферы восприятия) сегодня можно было бы определить как функциональное прерывание афферентных связей (деафферентация). Поскольку каждый центральный сенсорный путь на всех уровнях переключения подвержен также и эфферентной иннервации, то такая возможность с точки зрения морфологии не вызывает удивления.

Впрочем, мы ничего не знаем о реальном нейронном механизме, который задействуется при пратьяхаре.
Такое функциональное прерывание афферентных связей, по-видимому, является характерной особенностью концентрирующей медитации (по Naranjo 1976), т.е. концентративного отключения от внешнего мира. Что же касается раскрывающих медитаций, где объект пассивной концентрации либо находится вовне (тратака, дзен), либо вообще не определяется (дза-дзен, «истинное внимание»), то внимание здесь просто повышено и одновременно направлено вовне. Наблюдаемый при этом персистирующий б-ритм, очевидно, связан со стабилизированным изображением на сетчатке (см. ниже) и, разумеется, может быть блокирован, напр., слуховыми раздражениями, поскольку отсутствовало функциональное прерывание афферентных связей. Тот факт, что в случае дза-дзен габитуация (привыкание) реакции «блокады б-ритма» к щелчкам оказалась менее выраженной, чем у контрольных лиц (см. 5.3.8.), свидетельствует в данном случае о непрерывном бодрствовании и доступности коры головного мозга для возбуждений, что можно рассматривать как признак «деавтоматизации сознания» (см.

5.4.4.).

Некоторые из субъективных и объективных явлений, наблюдаемых при медитации, совпадают с тем, что получается в экспериментах со стабилизацией изображений на сетчатке, поскольку любая медитация сопровождается фиксацией взгляда, в том числе и с открытыми глазами (дза-дзен). Глаза бодрствующего человека совершают в течение секунды множество скачкообразных движений (саккад), посредством которых окружающее пространство безостановочно «прощупывается», так что после каждого скачка на сетчатке возникает иное топографическое изображение. По-видимому, статичное и устойчивое впечатление об окружающем мы получаем только благодаря соответствующей обработке данных в зрительной системе.

Используя миниатюрный проектор микроизображения, который на контактной линзе движется вместе с глазом, можно добиться того, чтобы одно и то же изображение всегда проецировалось в одно и то же место на сетчатке - «искусственная стабилизация изображения на сетчатке» (Pritchard 1961). Через некоторое время испытуемый при этом вообще перестает видеть - «blank out». Одновременно с этим устанавливается доминирующий во всех участках мозга б-ритм (Lehmann и др. 1967). Феномен «потери зрения» и одновременного установления б-ритма Cohen (1957, 1958) получил также на «цельном поле», т.е. при фиксации взгляда на совершенно нерасчлененном поле одинаковой освещенности.

Таким образом, структурное изображение и его изменение во времени, чрезвычайно важные для зрительного процесса, подавляются посредством медитации. С точки зрения психологии восприятия это также похоже на введение в гипнотический транс посредством фиксации взгляда.

Субъективно исчезновение оптического восприятия совпадает с ощущением потери ориентации в пространстве и времени.

5.4.3. Стресс и релаксация

Концепция стресса

Термин стресс ввел в 1950 году Selye для описания неблагоприятных факторов окружающей среды всякого рода, которые нарушают гомеостаз организма, по аналогии с понятием стресса в физике, где стресс - это сила, которая при воздействии на какую-либо структуру деформирует ее. В стрессовой реакции Selye видит активизацию филогенетически древних моделей адаптации, которые сами по себе полезны и адекватны.



В определенных ситуациях эти архаические стереотипные реакции активизируются настолько, что перестают быть адекватными и становятся патогенными.
Надо сказать, что в медицине концепция стресса стала общетеоретической моделью системы социо-психо-физиологической регуляции по типу стимул-реакция, когда взаимодействие организма и окружающей среды рассматривается в своем развитии и адаптации, обусловленной временем и обстоятельствами (Joraschky, Kohle 1981). Joraschky u Kohle различают три уровня для анализа стрессовых реакций: уровень раздражения, уровень реакции и уровень взаимодействия.
На уровне раздражения исследуются взаимосвязи стрессовой реакции и структуры раздражения. При этом выясняется, что как и острая реакция на экстремальную ситуацию, так и хронический стрессовый синдром являются неспецифическими реакциями на разнообразные раздражители (холод, жара, рентгеновское облучение, травма, инфекция, мышечная нагрузка, электрошок, гипогликемия, асфиксия, эмоциональное переживание), причем интенсивность реакции зависит от таких характеристик раздражения, как новизна, внезапность, неожиданность, интенсивность, частота.

Обычные повседневные раздражения, лежащие выше нулевого уровня, называют эустрессом, а сильные и самые сильные раздражения - дистрессом; некоторые авторы различают просто нагрузку и стресс.
На уровне взаимодействия стрессовая реакция представляет собой «срыв адаптивных возможностей организма». Субъективно стрессовая реакция переживается как актуальная или предвосхищаемая опасность, как следствие некоторого умственного процесса, который Lazarus (1966) называет оценкой.

Течение этого умственного процесса зависит от конституции, ролевых программ преодоления социальных проблем и таких компонентов структуры личности, как в особенности «сила «Я», «устойчивость к стрессам» и «устойчивость к фрустрации». Наконец, сюда же относятся еще и социальные факторы, такие как жизненные обстоятельства и работа с ними (переработка переживаний, индивидуальное восприятие, адаптация и сопротивление).
На уровне реакции различают несколько составляющих, представленных одновременно:

1. когнитивная компонента (точность восприятия, способность к суждению);
2. поведенческая компонента (активность, функциональная готовность, поведение при решении проблем);
3. аффективная компонента (страх, агрессия, депрессия, паника) и
4. физиологическая компонента (вегетативно-эрготропная реакция, нейроэндокринная реакция, психомоторика).

Физиологическая компонента, которая нас интересует больше, может рассматриваться как стереотипный психофизиологический процесс (отсюда же проистекает первоначальное понятие стресса):
«Если мы отвлечемся от специфических реакций, то останется некоторая всеобщая схема реакций, которая неспецифична по отношению к своей причине и может быть вызвана различными раздражителями» (Selye 1956).
Понятие стрессовой реакции имеет три физиологических источника:

1. Cannon (1928) описал «функцию мобилизациии симпатоадреналовой системы при чрезвычайных обстоятельствах», называемую также «реакцией тревоги» или реакцией готовности (emergency state). В соответствии с ней острые, сильные (болезненные) раздражения вызывают общую активизацию симпатики, увеличение обмена веществ, мышечного кровоснабжения и стимуляцию мозгового слоя надпочечников с выделением адреналина. Диффузная (т.е охватывающая все тело) деятельность циркулирующего адреналина и одновременная, также диффузная активация симпатической нервной системы характеризуются одинаковым действием (Cannon 1928), которое обеспечивает достаточно быстрое автоматическое приспособление к ситуации. Значение этой реакции заключается в том, что «...при боли возникает сильное стремление избежать причины этой боли...» (Darvin, цит. по: Cannon 1928). Надо сказать, что выделение адреналина оказалось самым чувствительным индикатором для определения силы стрессовой реакции (Mason 1968); хотя впрочем, если организм активно противостоит «стрессору», то оценить соотношения довольно сложно, поскольку в ходе мышечной деятельности адреналин исчезает.

Если же нет возможностей для активного противостояния, то имеет место почти линейная зависимость между высвобождением адреналина и интенсивностью субъективного переживания стресса.



Содержание раздела