Таким толчком явилось известие об американском банковском крахе.
Таким толчком явилось известие об американском банковском крахе. Потребовалось около двух недель (трансатлантического телеграфного кабеля еще не существовало), чтобы наступила реакция в Великобритании. Коммерческие банки кинулись в Банк Англии за переучетом векселей и за своими резервами, хранившимися в центральном банке. Начался отток золота из Банка Англии.
Банк принял традиционные меры: в несколько приемов повысил вдвое учетную ставку процент, под который он согласен кредитовать коммерческие банки.
Однако напряжение на денежном рынке нарастало, из обращения стали исчезать банкноты Банка Англии и золотые монеты. Многие банки были не в состоянии возвращать вкладчикам их вклады и обменивать свои банкноты (в то время они еще имели право выпускать банкноты) на золото. В конце октября прекратил платежи крупный провинциальный банк «Бороу банк» в Ливерпуле, через несколько дней банковский кризис поразил Шотландию. Особенно сильно пострадал главный торговый центр город Глазго, поскольку был экономически тесно связан с Америкой.
9 ноября прекратил платежи «Уэстерн банк оф Скотланд». Наблюдатель так описывал события следующих двух дней: «Паника нарастала, и отказ в приеме банкнот «Уэстерн бэнк» сильно увеличил волнение. Люди, которые приходили в банки за деньгами, отказывались брать банкноты любого банка; им было уже безразлично, что это за банк, они требовали только золота... Улицы Глазго были заполнены возбужденной толпой...
Власти опасались волнений и даже послали войска...» [34, р. 69]. Паника несколько ослабела, когда стало известно, что из Лондона прибыл груз золотых монет для подкрепления запасов банков.
Во всей стране сложилось чрезвычайное положение. 12 ноября правительство прибегло к доступной ему антикризисной мере: санкционировало выпуск Банком Англии банкнот сверх лимита, установленного законом 1844 г. В письме руководителям банка премьер-министр Пальмерстон и министр финансов констатировали, что произошел «подрыв доверия и уход из обращения значительной массы банкнот». Они брали на себя обязательство провести через парламент формальное освобождение Банка Англии от его обязательств по этому закону [34, р. 66-67]. Хотя натиск на Банк Англии продолжался еще несколько дней, напряжение стало ослабевать.
Для этого оказалось достаточным эмиссии в размере восьми миллионов фунтов стерлингов. Таково значение фактора доверия в чуткой и неустойчивой сфере финансов!
Финансовый кризис имел немалые последствия для промышленности и торговли. Текстильная и машиностроительная промышленность выбросили на улицу несколько десятков тысяч рабочих. Увеличилась городская нищета, столь красочно описанная Энгельсом в «Положении рабочего класса в Англии» и Марксом в первом томе «Капитала».
В последние месяцы 1857 г. резко ухудшилось положение в континентальных странах Европы. Германия тогда еще не была единым государством. Многие германские земли кризис обошел стороной, но жестоко ударил по торговым городам Северной Германии, особенно по Гамбургу, который политически представлял собой отдельное государство. Кредитная вакханалия там мало чем уступала британской.
Когда стали известны масштабы кризиса в Америке и Англии, денежный рынок Гамбурга оказался заваленным грудой векселей, выданных или акцептованных неплатежеспособными фирмами. Здесь была и своя специфика. Многие фирмы увязли со времен Крымской войны в кредитовании скандинавских купцов, наживавшихся в годы войны на торговле с Россией, которая подвергалась блокаде со стороны Англии и Франции.
Эти купцы вкладывали деньги в неликвидные ценности и не смогли срочно погасить свои долги Гамбургу.
В своем характерном стиле Энгельс писал Марксу 7 декабря 1857г.: «В Гамбурге все идет великолепно... Такой всеобщей и классической паники в Гамбурге никогда еще не было. Все обесценено, абсолютно обесценено, кроме золота и серебра... Вся история в Гамбурге вызвана грандиознейшими каких свет еще не видел операциями с дутыми векселями». Дальше Энгельс, внимательный к подробностям быта, рисует такую картину: «У здешних филистеров (излюбленное у обоих классиков обозначение германских обывателей, мещан.
А. А.) кризис сильно способствует пьянству. Никто не может усидеть со своими заботами дома в семейной обстановке; в клубах оживление, и потребление спиртных напитков сильно растет. Кто глубже увяз, тот тем больше старается развеселиться...» [33, т. 29, с. 181-182].
Со своей стороны Макс Вирт, другой современник событий, писал, что «Гамбург в ту пору представлял вид города, осажденного неприятелем» [9, с. 215].
Молодые германские банки, уже тесно связанные не только с торговлей, но и с промышленностью, оказались под сильным ударом: в декабре 1857 г. акции крупнейших банков продавались на 50-70% дешевле, чем в лучшее время в середине 1856 г.
По традиции считается, что развязка кризиса в Гамбурге наступила, когда прибыл «серебряный поезд», доставивший груз серебра, предоставленного правительству Гамбурга в кредит Австрией. Это серебро помогло «расшить» неплатежи. Окончательно обанкротившиеся фирмы ушли из бизнеса, другие потуже затянули пояса.
К середине 1858 г. ситуация пришла в норму.
Для Франции был особенно характерен биржевой кризис, связанный с ростом в период бума крупных акционерных компаний в сфере железнодорожного строительства и промышленности. Необоснованность и спекулятивный характер повышения курсов обнаружились уже в 1856 г., когда началось падение многих акций. Осенью 1857г., синхронно с событиями в Америке, Англии и Германии, произошло обвальное падение курсов. Акции банка «Креди мобилье», увязшего в рискованных инвестициях, потеряли к середине ноября 60% своей ценности.
Обесценились акции почти всех железнодорожных компаний.
Благополучно пережив кризис 1857-1858 гг., капитализм вступил в эру нового интенсивного роста. Особенно значительный подъем происходил в США после Гражданской войны, в Германии после объединения в 1871 г., в России после реформ Александра П. Этот рост прерывался кризисами, имевшими много черт сходства с описанным выше, но в итоге к переломному 1914 году мир выглядел совсем иным, чем полвека назад.
