Экономика Франции


Парадокс заключался в том, что экономика Франции, прошедшая этап послевоенного восстановления, в 1950-х годах развивалась в целом неплохо. Основные показатели были не хуже, чем в других главных странах Западной Европы. К примеру, личное потребление товаров и услуг, которое можно считать критерием уровня жизни населения, за 1952-1957 гг. возросло на 29% при среднем показателе для всей Западной Европы 26% . Это был несомненный экономический подъем. Однако в 1957-1958 гг. подъем приобрел черты инфляционного бума, наблюдалось явление, которое принято называть «перегревом экономики».

Французская экономика напоминала автомобиль, который от завышенной скорости на плохой дороге теряет управление.
Опытный и осторожный водитель в такой обстановке должен снизить скорость и осмотреться. В экономической политике это означало: сокращение бюджета, ограничение кредита, сдерживание инвестиционного и потребительского спроса. Но это могло сделать только сильное и решительное правительство, пользующееся поддержкой парламента и доверием населения.

Между тем реальность была совсем иной.
Ресурсы любой страны всегда ограничены. Если увеличиваются военные расходы, то приходится ограничивать потребление или гражданские капиталовложения. Если разбухают как военные расходы, так и инвестиции, то иного источника, кроме урезки потребления, быть не может.
Попытка одновременно увеличивать затраты ресурсов во всех этих областях ведет к инфляции и кризису, что и произошло во Франции. С 1949-го по 1956 г. военные расходы бюджета в неизменных ценах выросли в 2,5 раза и продолжали нарастать в следующие два года. В 1957 г. дефицит бюджета перевалил за 1 триллион франков, к тому же он все более покрывался кредитами Банка Франции правительству, т.е., в сущности, эмиссией денег.

Поскольку действовала общегосударственная система индексации заработной платы в соответствии с ростом стоимости жизни, в полную меру давала о себе знать спираль цен и доходов: повышение цен почти немедленно вызывало рост заработной платы, а оно в свою очередь толкало вверх цены. Во втором полугодии 1957г. годовой темп роста стоимости жизни составил 14%, в первом полугодии 1958г. 16%.

Для относительно благополучной западной страны это очень много.
Французский историк народного хозяйства Юбер Бонен, приводя эти цифры, так описывает состояние экономики в 1957-1958 гг.: «Развивается инфляция спроса, порождаемая увеличением денежной массы, военными заказами, ростом покупательной способности и расширением экспорта под воздействием экономического подъема в странах Запада. Ее дополняет инфляция издержек: цены на продовольствие растут по причине плохого урожая; закрытие Суэцкого канала и арабское нефтяное эмбарго удорожают энергию; недостаток рабочей силы в связи с мобилизацией для войны в Алжире и "бумом конъюнктуры" побуждает фирмы соглашаться на повышение заработной платы; инфляция и забастовки в 1957 г. усиливают это давление» [88, р. 152].
Требуется пояснить, что экономисты различают два типа инфляции. Инфляция спроса порождается эмиссией денег («слишком много денег гоняется за слишком малой массой товаров»). Инфляция издержек проистекает из роста затрат на рабочую силу, сырье и другие компоненты. Это удобно пояснить на примере памятных российских событий августа-сентября 1998 г. Хотя размеры денежной массы не изменились за столь короткое время, цены по причине девальвации рубля подскочили в 1,5-2 раза.

Это была чистая инфляция издержек плюс инфляционная психология. Импорт в рублях подорожал в меру девальвации; производители товаров, в издержки которых входит импортная составляющая, тоже повысили свои цены;
конкуренция заставила (или, скорее, позволила) действовать таким же образом продавцам внутренних товаров и услуг. Психология играла при этом огромную роль: пережив десяток инфляционных лет, люди (производители, торговцы, потребители) исходят из крайне высокой вероятности новой вспышки инфляции и поступают соответственно.
Во Франции 1957-1958 гг. инфляционная психология, тоже порожденная длительной инфляцией, была налицо.


Инфляция при стабильном курсе франка сделала импорт товаров во Францию очень выгодным. Кроме того, происходило уже хорошо известное нам бегство капиталов под видом внешней торговли (завышение оплаты импорта, оставление экспортной выручки за границей). Иностранцы, ввозившие во Францию твердую валюту, стремились обменять ее на франки не по официальному курсу, а на свободном рынке; эта валюта либо оседала во Франции, либо использовалась для контрабандного ввоза золота.

Хранить часть сбережений в золоте старая традиция, особо свойственная французам.
Получалось нечто напоминающее нынешнюю ситуацию в России: по оценкам экспертов, в 1958г. частные накопления золота и валюты во Франции примерно в 10 раз превышали официальные централизованные резервы.
Результатом стала дефицитность платежного баланса: экономика как бы стремилась восполнить недостаток внутренних ресурсов, черпая их извне. Сложилась обстановка не только финансового, но и валютного кризиса [86, с. 88 и ел.].
К концу 1957г. официальные резервы составляли всего лишь 775 миллионов долларов (13% годового импорта) против 2076 миллионов (44% импорта) в конце 1955 г. Столь резкое падение произошло несмотря на то, что Франция в эти годы продолжала получать некоторую финансовую помощь от США, кредиты от МВФ и от Европейского платежного союза. Как назвал свою брошюру этого времени левый французский публицист, Франция была прижата «спиной к стене» (le dos au mur).
В последних правительствах Четвертой республики центральной фигурой был Феликс Гайяр, сначала министр экономики и финансов, а с октября 1957 г. до апреля 1958г. премьер-министр. Набор стабилизационных мер, которые попытался провести Гайяр, не отличается особой оригинальностью, но они, неисключено, могли бы улучшить положение, если бы не война в Алжире и великодержавная политика. Урезав расходы и подняв налоги, Гайяр обеспечил в 1958 г. резкое уменьшение бюджетного дефицита. Были приняты меры, ограничившие возможность банков расширять кредит и стимулировать инфляционный спрос.

Правительство усилило прямые ограничения импорта. Импортеры были теперь обязаны депонировать в банках 50%i стоимости закупленных товаров независимо от срока оплаты.
Чтобы избежать обвала национальной валюты, Гайяр провел осторожную девальвацию, понизив курс франка к доллару на 17% для всех операций, кроме импорта жизненно необходимого сырья вроде нефти. Наконец он добился в начале 1958 г. пакета международной финансовой помощи от МВФ и правительств США и ФРГ. Никто не сомневался, что кредиторы пошли на это, опасаясь прихода к власти во Франции крайне левого правительства.
Однако события развернулись совсем иначе. В апреле 1958 г. Национальное собрание, раздираемое партийными распрями, отправило правительство Гайяра в отставку, что означало наступление очередного правительственного кризиса. Пока парижские политики занимались своими интригами, враги республики выступили открыто. 13 мая в Алжире начался мятеж, объединивший сторонников де Голля, крайне правых экстремистов и недовольных правительством военных. Обстановка накалялась с каждым днем.

Теперь Франция была уже не столько прижата спиной к стене, сколько стояла на грани гражданской войны.
Настал час Шарля де Голля. Человек, сумевший привести униженную страну к полноправному участию в победе 1945 г., премьер-министр в первые трудные годы после войны, он воспринимался французами как единственный деятель, способный спасти страну от хаоса.
В конце мая 1958г. де Голль стал премьер-министром, а в конце года первым президентом Пятой республики с почти императорскими полномочиями. Однако основы демократии уцелели. Де Голль правильно оценил коренные причины кризиса и вскоре начал выводить страну из алжирской войны.

За это он едва не поплатился жизнью, став объектом нескольких покушений националистов.
Отчасти правительство де Голля могло воспользоваться первыми результатами стабилизационных мер Гайяра. Но решающим фактором улучшения было восстановление доверия. Доверия народа к правительству, банкам, деньгам.

Экономическую и финансовую политику де Голль поручил людям, которых у нас назвали бы монетаристами. Безусловный приоритет был отдан преодолению инфляции. Правительство провело еще одну девальвацию франка, отказалось от жестких ограничительных мер во внешней торговле и стало готовить введение конвертируемости франка.
С 1 января 1960г. был введен «тяжелый франк», приравненный к 100 «легким» обесцененным франкам. Эта деноминация рассматривалась как символ возрождения прочной французской валюты и ее международного престижа. Реформа, видимо, произвела сильное впечатление на Хрущева, который относился к де Гол-лю с немалым уважением.

Ровно через год подобная деноминация была проведена в СССР: во всех денежных величинах и суммах было приказано зачеркнуть один ноль. Старые купюры опять обменивались на новые.




Содержание раздела