Как бы то ни было, с момента установления единых европейских ставок они попали под огонь критики со стороны некоторых европейских министров финансов, в чем особенно усердствовал министр финансов Германии O.Lafontaine, настойчиво требовавший дальнейшего снижения ставок в качестве дополнительного стимула занятости и экономического роста в Европе. Европейский Центральный Банк (ЕЦБ) оказался в сложном положении: с одной стороны, снижение процентных ставок действительно оправдывалось ходом экономического цикла в Европе, с другой стороны, получалось, что первое решение в своей истории Банк сделает под прямым нажимом со стороны политиков. Независимость центральных банков от своих правительств уже давно является для всего мира доказанным фактором стабильности финансов, сдерживания инфляции и общего доверия к валюте. Для ЕЦБ же доказательство его независимости стало принципиальным делом, тем более, что евро с самого начала испытывала сильное давление вниз из-за проблем в ряде европейских стран (в особенности с безработицей) и явного расхождения в темпах роста в Европе и США.
Снижение процентных ставок оценивалось рынком тогда как неизбежное, но под прямым давлением политиков Банк на него пойти не мог (в истории известны ситуации, когда центральный банк поднимает процентные ставки именно потому, что правительство требует их снизить) и три месяца доказывал, что для борьбы с безработицей надо не ставки снижать, а устранять законодательные барьеры, ограничивающие маневр рабочей силы в Европе и осуществлять другие реформы на рынке труда. Чем дольше длилось противостояние между министрами финансов и Банком, тем сильнее рынок давил валюту вниз, уверенный в том, что в конце концов ставки придется урезать.
Закончилось все это неожиданной для всех отставкой Лафонтена с поста министра финансов 11 марта, которую рынок расценил как снятие понижающего давления на валюту и в результате по евро, впервые с ее появления на свет, сформировался вполне устойчивый восходящий канал; нарушен который был только с началом натовских бомбардировок в Югославии. В течение всей этой войны евро находилась под давлением вниз, но каждое сообщение, даже слух, о возможности прекращения войны сразу же давали импульс по евро наверх. А ставки ЕЦБ снизил 8 апреля, и сразу на полпроцента. Интересно то, что когда в июле евро наконец-то преодолела затяжное падение и, оттолкнувшись от опасного соседства с долларовым паритетом, поднялась, то оказалась она именно на уровне нижней границы этого канала.
И в заключение, на рисунке 16.9 представлена одна очень содержательная, богатая событиями неделя из жизни евро.
В понедельник курс евро резко поднялся более чем на процент, до 1.0841, причем значительная часть этого хода была сделана за 20 минут, после сообщений о возможности мирного разрешения косовского конфликта и начале вывода югославсих войск. Но затем последовали комментарии, о том, что США и Англия заявили о недостаточности этих мер для удовлетворения требований НАТО и о продолжении бомбардировок. Начался откат евро вниз, продолжающий общую тенденцию падения валюты.
В среду, после некоторой консолидации, курс евро круто упал на 80 пунктов после сообщения об отставке премьер-министра России Е.М.Примакова. Вариант такого развития событий обсуждался, но отставка, привязываемая к обсуждению Госдумой России импичмента президента, ожидалась по крайней мере на следующий день. Политическая нестабильность в России подрывает курс евро из-за тесных финансовых и торговых (а также, несомненно, и политических) отношений России с Германией, крупнейшей экономикой евро-региона. Это свойство евро в полной мере унаследовала от основной своей предшественницы - немецкой марки. В данном случае рынок однозначно рассматривал отставку Примакова как фактор, отрицательный для реформирования экономики России, поэтому реакция на указ об отставке Примакова была скорой и резкой, хотя и непродолжительной.
Последовавшие непосредственно за событием комментарии обсуждали падение евро в связи с динамикой экономики Европы и США, а не с событиями в России. Тем более, что уже через несколько часов новая отставка, на этот раз секретаря американского Казначейства Р.Рубина, вызвала падение доллара по основным валютам. Сама по себе новость не была полной неожиданностью, так как возможность эта уже обсуждалась в печати, но все же в момент выхода сообщения курс доллара упал.
В самом конце недели данные по американской инфляции вызвали еще одну резкую реакцию рынка: индекс потребительских цен США за апрель показал неожиданно высокий рост в 0,7%. Для сравнения - в марте было 0,2%, а прогнозы на основании опросов экспертов предсказывали не более 0,4%. Хотя основной рост цен связан был с происшедшим перед тем ростом цен на нефть, но и основной показатель Core CPI, исключающий из состава потребительской корзины продукты питания и энергоносители, также поднялся на 0,4% (0.1% в марте). Основной смысл комментариев в этой связи состоял в том, что действие факторов, благоприятно сказывавшихся на сильном неинфляционном росте экономики США (мировой финансовый кризис и падение цен на нефть), уже закончилось. Подъем цен на нефть и начало восстановления в других мировых экономиках, в том числе в Азии, вызовет общий рост цен, также и в США. Все мнения сводились к тому, что FED вскоре должен будет поднять ставки, а это расценивалось как фактор, отрицательный для американских финансовых активов. Так что цены на американские акции и облигации, а заодно с ними и курс доллара оказались под давлением книзу.